Мария Жиглова: Фрэнсис Весь

Сказка – ложь, ее конец
Будет девушке венец,
И собаки – рысь да лай:
«Жениха не выбирай».

А как буду помирать,
Мне дурак поставит «пять»
За стихи про Машку
И Фрэнсиса – Ивашку.

В старом Питере вечернем
Свет небесный просиял.
Папа с мамой очень нервно
Приезжают на вокзал.
– Мы приехали в Россию,
Где комета и война.
Ряженые попросили
В праздник хлеба и вина.
И мороженые вишни
Гимназист жует с трудом.
Фрэнсис Весь из порта вышел
Посмотреть на царский дом.
– Не учиться надо, папа.
Я хочу поэтом быть.
– Песни пишет. Лапы шкапа
Толстые… – Не перебить
Мне тебя, – пошутит мама. —
Фрэнсис, ты ли говорлив?
Папа скажет: – Вот реклама,
Посмотри, чем Питер жив.
Вот стихи от футуристов.
Может, хочешь к ним примкнуть?
Мама скажет: – Лето близко…
Ты поешь чего-нибудь.
Шкап с картинкой. В Эрмитаже
Царь живет. Идет война.
Старый Весь мне скоро скажет:
«Хочешь яблок и вина?»
Мальчик скачет, и девица,
С животом почти под нос,
Убегает из столицы:
Где больница – там гипноз.
Все по Фрейду, видит Бог.
Морфинисту черт помог:
Фрейд гипнозом занимался
И с сестрою тоже смог.

Мама плачет очень горько:
Фрэнсис, Фрэнсис, ты подрос.
От тебя ли этот Колька
Нищий ноги чуть унес?
Ты подрался, повзрослел…
Фрэнсис Весь на стульчик сел
И негромко так запел:
В детском садике-саду,
У няней на поводу
У семи няней в подоле
Глазки пялит какаду.
Мальчик, скачущий на воле:
– Нет, в детсад я не пойду:
Какаду сидят в неволе
В Лондонском зоосаду.

Фрэнсис Весь куплет пропел.
Как отец наш постарел.
И для седины причина —
Кареглазый тот пострел.
Дал мне Бог такого сына!
Я карету приобрел
И вообще, поднаторел
В излечении больных я
Все по Фрейду; он – орел!
Папа – добрый психиатр,
Фрэнсис Весь идет в театр,
Кончилась мировая!
Началась революция,
Так матросы распевали
Вовсю на улицах!
В платье, в платье сине-черном,
В этом скопище позорном
Выступает мать ФВ.
Гул проходит по Москве.
Мать его идет с корзиной
По Тверской и по Неглинной.
Речка тихая текла.
«Ангелы все три крыла
Темно-синие раскрыли».
Элли, Элли, это ты ли?
Нет, идет Элеонор
И приковывает взор
И колье, и та корзина.
Русь-то падает в трясину,
Звуки «Яблочка» вокруг,
Вот он, черный света круг
Вот народ ее зовет,
Песик палочку несет.
Нету рядом мужа вроде —
Так матросы колобродят:
«Хочешь шутку-прибаутку?
Ты нам, Элли, покажи,
Как летала эта утка
За утеночком во ржи!»

В Америке поздно
Гаснут огни.
Манхэттен;
Все розы скупили они.
И смотрят на шоу;
Не видно большому
Американцу,
Как черный поет.
На сцене светло,
Красиво, тепло,
И в зале певица поет.
У них Фрэнсис Рузвельт,
Свой Президент.
В Техасе – ружья.
У нас – кадет.

Кадет выступает
В Собрании: он
И в Думу включен был;
И Ленин закон
Выносит, и громко
Залпы стучат.
Попросим почаще
Мы этих ребят
В Кронштадте палить.
Им жить бы да жить,
Но Революция; водки налить
Требуют парни.
Хлопают ставни.
Зимний дворец —
Золотой телец.
Его с «Авроры»
Не видно, и взоры
Матильда Кшесинская
Бросает на нить
Судьбы. На гробы
Теперь и на кладбище.
Выступают – хорошие, разные.
В Париже – пастбище
Ангелов; жить
Нетрудно, пока
Картофель дешевый.
Но тут инфляция.
Трудятся пчелы,
А мед дорожает,
И с сахарином
Чай; Катя рожает,
Когда ночь так длинна.
Революция,
Коллективизация.
Годы лютые,
С овчинку казаться
Стало небо.
Нету хлеба.

И чернота, и грязь стиха,
И высота, и ширь небес.
Скажи мне, кто придумал так,
Чтоб человек высокий в лес
Ушел, сказав: «За табаком»,
Итак, растраченный пятак
Отдав, вернулся в этот дом
Из никуда, скажи? А как
Устали ангелы кружить
Над ним, когда он пропадал,
И, Бог мой, как хотелось жить —
Кругом один дрянной вокзал,
И бедный Весь домой пришел,
И посмеялся домовой —
Incubus: что мне кошкин вой,
И бедный человек нашел,
Что нету никого вокруг,
И лето возвратилось вспять.
Скажи, ведь Берий умер, друг?
Тогда зачем гробам вставать?

Текст Ф. Веся
Один алкоголик,
Другой наркоман.
И в этом таится
Какой-то обман.
Столичный проулок
Или сельская весь —
Шагает по городу
Фрэнсис Весь.

Народу немного,
Но шубка видна,
И думает Фрэнсис —
Вот будет жена.
И ночкою темной
Шагает один
В черной шинели
Больной господин.