Елена Федорова - Alpzee – альпийское озеро (сборник)

– Я не хочу, чтобы вы заблуждались, Вивьен, – строго сказал профессор Жерар. – Мы с вами будем искать следы самой жестокой из женщин. По ее приказу все мужчины туареги должны закрывать лицо тканью цвета индиго, чтобы случайно не быть уничтоженными вместе с чужаками. Синяя краска так впечаталась в лица мужчин туарегов, что даже у новорожденных младенцев кожа на лицах слегка синеватая. Вам еще многому придется удивляться, Вивьен. Но мне бы не хотелось, чтобы вы разочаровались… Не смотрите больше на Агадеса.

– Хорошо, – потупила взор Вивьен.

– Как, как мне не смотреть на воинственного туарега, когда кроме него я никого не вижу? – закричало все внутри нее. – Агадес необыкновенный человек. Он может находить путь через зыбучие пески Сахары, словно птица, летящая через тысячи километров к родному гнезду. Он видит то, что скрыто от посторонних глаз, слышит звуки вселенной, понимает язык природы. Он не похож на нас, европейцев, закомплексованных, одержимых, завистливых, жестоких. Он другой. Его мир богаче и разнообразнее нашего. Глядя в глаза Агадеса, я проникаю в тот мир, который не виден вам, профессор Жерар.

Несколько минут они ехали молча, пока не добрались до высокой скалы, у которой Агадес попросил всех спешиться, чтобы последовать за ним в неглубокую пещеру, стены которой украшали рисунки и барельефы, повествующие о жизни и смерти растительного и животного мира долины Тассилин-Аджер. Исследователи с нескрываемым любопытством рассматривали наскальную живопись ахагарских туарегов.

Большинство рисунков, выполненных охрой, отличались строгостью линий и необычайной живостью изображений. На одних люди негроидной расы, охотились на носорогов, буйволов, антилоп, бегемотов и диких баранов, с изогнутыми рогами. На других – люди европейского типа, облаченные в церемониальные одежды, совершали какие-то обряды. Над ними возвышались странные существа, полуживотные – полулюди, раскрашенные белой краской и олицетворяющие, по-видимому, богов.

На более поздних рисунках древние художники изображали стада длинноногих пегих коров, жирафов, страусов, стаи крупных птиц, свадебные пиры, спящих под меховыми шкурами детей и процессы размалывания и обработки зерна.

Красочное изображение органоподобной горы, которую профессор Жерар сравнил с замком, отделяло рисунки, повествующие о поре плодородия и расцвета долины, от рисунков поры засухи и вымирания, на которых почти не осталось животных, зато появились люди на колесницах, запряженных двумя, тремя и четырьмя конями. Эту композицию венчала наездница на белом верблюде, одетая в царские одежды.

– Антини, – вновь послышалось Вивьен.

– Тин-Хинан, – проговорил Агадес, улыбнувшись Вивьен.

– Вивьен, – громко сказал профессор Жерар, – не могли бы вы мне помочь?

Агадес метнул грозный взгляд в сторону профессора и поспешно вышел из пещеры.

– Ну, что я вам говорил? – победоносно спросил профессор Жерар, сжав руку Вивьен. – Этим туземцам нельзя верить. Вы видели его взгляд? – Вивьен кивнула. – Если бы у нашего проводника было оружие, он бы незамедлительно им воспользовался, уверяю вас.

– Оружие у Агадеса есть, профессор, – проговорила Вивьен, пытаясь скрыть раздражение. – Но он не воспользовался им. И не воспользуется, уверяю вас. Прошу вас, прекратите рассуждать о кровожадности и коварности людей, пригласивших нас сюда.

– Хорошо, – пообещал профессор. – Вам не стоит сердиться на меня. Я тоже был молодым и прекрасно понимаю ваши чувства, вспыхнувшие к этому юноше, но… не спешите… Зыбучие пески Сахары опасны. Дайте мне слово, Вивьен, что непременно скажете мне, если он вас куда-то позовет. – Вивьен удивленно глянула на профессора. – Дня через два – три Агадес обязательно позовет вас в таинственную пещеру, – проговорил профессор, склонившись к самому уху Вивьен. – Умоляю вас, не ходите, не сказав мне.

– Хорошо, – ответила Вивьен. – Хо-ро-шо.

На четвертый день Агадес присел на корточки возле Вивьен и, открыв лицо, добродушно улыбнулся.

– Что-нибудь нашли? – поинтересовался он, внимательно наблюдая за ловкими движениями Вивьен, сметающей пыль веков колонковой кисточкой.

– К сожалению, пока нет никаких следов, – ответила она, почувствовав, как заалели щеки.

– Вам не стоит меня бояться, – проговорил Агадес, пристально глядя в ее глаза.

– А я вас вовсе не боюсь, – еще сильнее смутилась она.

– Вы очень красивая, Ви-вьен, – сказал Агадес, проведя рукой по ее щеке. – У вас нежная кожа цвета утреннего рассвета, а глаза цвета сумеречного песка… Дайте мне вашу руку.