Елена Федорова: Alpzee – альпийское озеро (сборник)

– Но согласитесь, Вивьен, что мы до сих пор не можем точно ответить на вопрос, что же такое лабиринт? – воскликнул Стивен. – Это может быть и путаница коридоров, и туннели, созданные древними для состязаний, и места для уединенных философских размышлений и даже, как в Версале, места для забавы. Дорожки в парках Версальского дворца специально устраивали так, чтобы люди поскорее запутались, чтобы, блуждая среди роскошной зелени и цветущих кустарников, забыли о мирских печалях.

– Вы правы, Стивен, – улыбнулась Вивьен. – Со времен античности лабиринты неоднократно видоизменялись. В разных странах им придавали разный смысл. Классические европейские лабиринты напоминали тугую спираль прямых линий, ведущих к центру.

Линии символизировали трудности земной жизни, смерть и возрождение. А единственный вход в лабиринт означал надежду на спасение, которое ждет, того, кто дошел до центра.

– Значит, запутанный маршрут – это испытания и страдания, которые выпадают на долю каждого из нас, – проговорил Стивен, глядя в глаза Вивьен. – Пожалуй, это и есть вечная загадка человечества, которую мы с легкостью разгадали.

– Вечная загадка человечества, – повторила Вивьен, – разгадать которую мы никогда не сможем.

Она посмотрела на море, улыбнулась, ощутив непреодолимое желание сбросить обувь и побежать за горизонт по лунной дорожке, чтобы окунуться в безбрежный океан Вечности и забыть, забыть обо всем.

Ей захотелось спросить Стивена, зачем он придумывает темы для рассыпающегося на части разговора? Захотелось предложить ему закончить нелепую игру: кто – кого.

– Давайте попрощаемся уже сейчас, – мысленно проговорила Вивьен, глядя в его серые глаза. – Я устала от встреч и разлук. Я не хочу больше никого пускать в свое сердце. Хватит… Мы с вами, профессор Стивен, чужие люди, случайно заблудившиеся в лабиринте под названием Жизнь.

Вивьен глубоко вздохнула и, подняв бокал вина, сказала:

– За вас, профессор Стивен. Спасибо за дивный вечер.

– За вас, Вивьен, – поднял он свой бокал, подумав:

– Неужели, я больше никогда ее не увижу? Неужели, это наш первый и последний вечер? Почему, почему, так не спокойно на сердце? Я медленно иду ко дну и не предпринимаю никаких попыток к спасению. Как глупо я себя вел… Зачем я затеял разговор о кентаврах, драконах, горгонах с бронзовыми руками, золотыми крыльями, кабаньими клыками и змеями вместо волос? Зачем? Наверное, чтобы увидеть ее снисходительную улыбку и услышать простое объяснение:

– Людская фантазия не так богата, как может показаться на первый взгляд. Достаточно взять уже готовые элементы природы и слегка их приукрасить. Человек, сидящий на лошади, запросто может превратиться в кентавра, женщина, плывущая по волнам – в русалку, носорог – в единорога…

– А откуда взялись Сирены?

– Скорее всего, так называли недосягаемых женщин…

– А я сравнил вас с мотыльком, Вивьен, хотя вы кажетесь мне недосягаемой, недоступной, как вершина Джомолунгма, – чуть склонив голову, мысленно проговорил Стивен. – Но мне не хочется, чтобы вы улетали… Нет, лучше улетайте… Пусть ваш образ сотрется из моей памяти, потому что… потому что я просто не знаю, что мне делать… Желание обладать вами доводит меня до сумасшествия.

Стивен пригубил вино, посмотрел на идеальный римский профиль Вивьен, и мысленно задал себе вопрос:

– Почему я вбил себе в голову, что непременно должен ее соблазнить? Может, мне следует стать ей братом? Профессор Стивен, о чем это вы? Разве возможна дружба между мужчиной и женщиной, если мы не можем контролировать свое внутреннее «я», раздвоенное на женское и мужское начала? Внутри каждого из нас таятся вражда и презрение, готовые вырваться наружу огнедышащим вулканом… Не смейте отвергать меня, Вивьен… Нет, лучше отвергните, чтобы…

– Станем друзьями, – неожиданно для себя сказал Стивен. Вивьен лукаво улыбнулась и нараспев проговорила:

– Давайте будем дружить, если вы так хотите…

– Хочу, – потупил он взор, подумав, что Вивьен дала ему тонкую нить Ариадны, которая поможет выбраться из лабиринта. Теперь от него самого будет зависеть, воспользуется он ею или нет.

– Значит, я смогу позвонить вам, если захочу? – поинтересовался он.

– Если захотите, – улыбнулась она, написав на салфетке номер своего телефона, заранее зная, что он не позвонит.