Сергей Черсков: Сборник редакторских анонсов литературного портала Изба-читальня. Том первый. Поэзия и песня

В дальней деревушке
На лесной опушке
Дом стоит кособокий,
В нём живут лежебоки.
Да… ну и врать я горазд,
Их не много, а раз.
Раз – это значит один,
Сам себе работник,
Сам себе господин.
Хоть работник маленький
Да и господин небольшой,
Ходит летом в валенках,
А зимой – босой.
Тот домишко: шито-крыто,
Похож на дырявое корыто.
В каждом окошке
Сидит по кошке,
А окно-то одно,
Да и в том всё время темно,
Потому как у его Величества
Ни свечей нет, ни электричества.
А живёт в том домишке
Старичок-коротышка –
Нет в деревне веселей,
И зовут его – Матвей.
Сам маленький ростиком,
Пальтишко с хвостиком,
Рубаха дырявая,
Лысина кудрявая.
Восседает на печи
И считает кирпичи.
Что ещё делать от безделья,
Всё какое-никакое заделье.
Как бы там ни было,
А веселья не прибыло…
Вышел Матвей на крыльцо,
Положил куриное яйцо,
Стал из колодца воду таскать
И из лейки яйцо поливать.
Растёт яйцо, как опара,
Стало больше земного шара.
Почесал наш Матвей бородку,
Не влезает яйцо в сковородку.
Выбил из-под яйца подпорку
И покатилось оно под горку.
Так катилось себе, катилось,
Пока не разбилось.
Скорлупа упала в море,
Которое висело на заборе,
А желток в небо поднялся
Да там и остался.
И теперь каждое утро взлетает,
Новый день возвещает.
Катит по небу до вечера,
Грея тех, кому делать нечего.

Время торопится,
Печь дровами топится,
Лыко дерётся,
Верёвка вьётся,
Тесто в квашне поспело…
Матвей нашёл другое дело:
Встал спозаранок,
Съел вязанку баранок,
Молока выпил крынку
И подался до рынку.
Ходит там между рядами,
Торгуется с мужиками.
Почём то? Почём это?
Не взять ли шубу на лето?
Тут увидел: стоит корова –
Уж больно она здорова!
Достал из штанов полтину:
– Дай-ка мне, мужик, половину.
А мужик, знай себе, смеётся:
– Корова цельная продаётся.
Коль отдам тебе голову с рогами,
Что мне делать с задними ногами?
Если ноги и хвост отдать,
Нечем будет мух отгонять.
Долго они торговались
Да ни с чем и расстались.
Ходил Матвей, бродил –
Ничего не купил.
Жаль, хороша коровёнка была,
Одно утешенье – полтина цела.
Поплёлся Матвей домой,
В пути повстречался со мной.
Долго мы толковали,
О чём? – и сами не знали.
Тут вскоре желток закатился,
Я с Матвеем простился
И домой поспешил,
Пока чего не забыл.

Хотите – верьте, хотите – нет,
А я нашёл по дороге штиблет.
В нём город с теремами,
Крытыми холщёвыми штанами.
В каждом кармане
Сидят цыгане,
Доят кобылицу,
Сочиняют небылицу.
Всё это не враки!
Зимовали в поле раки,
Рыба в подполе сидела,
Пироги с мякиной ела.
Шла коза кудрявая,
Несла шары дырявые.
На розовом шаре
Медведь играет на гитаре.
На зелёном – свинья,
С нею вся её семья.
Пляшут, бегают вприпрыжку…
Закрывай скорее книжку!

Из колодца ушла вода.
Высох тополь с пустым гнездом.
Что же тянет меня сюда,
В этот старый, притихший дом?

В мутных окнах тоска потерь.
Во дворе семь ветров вразлёт.
Приоткрылась со скрипом дверь,
Словно в гости меня зовёт.

А внутри ни шагов, ни слов.
Сквозняки тишину метут.
Здесь она обрела свой кров.
Нынче прошлым её зовут.

Тишина – нотный стан без нот.
Плети струн, тщетный хор немых.
Много всякого здесь живёт –
В долгой памяти стен пустых.

Есть любовь. Без ума, без дна.
Так не любят уже сейчас.
И Отчизна. Она одна,
Как последний и первый час.

Честь и доблесть бок о бок тут.
Даже долг беззаветный есть
И домашних забот уют.
Только всё запылилось здесь.

Мне бы чести услышать звон
В удалой круговерти шпаг.
Заглянуть бы в глаза икон,
Рукавом обмахнув с них мрак.

Запастись бы отвагой впрок.
Пьяный запах любви вдохнуть.
Все долги возвратить бы в срок,
И Отчизне уткнуться в грудь.

Кто-то дом закрыл на засов,
Только тот превратился в ржу.
И без стука, и без звонков
Я за прошлым сюда вхожу.

Дважды не входят в бурлящие воды реки
(так же, как дважды не всходят геройски на плаху).
Крепко отжав репутацию, словно рубаху,
Капли стряхнут с коченеющей мокрой руки…