Сегодня падал дождь… Как сорванные бусы.
Хрустело под и на. В зубах – жемчужный тальк.
И лужи пили лоск седого послевкусия
И путались ненужностью в ногах.
На шее ничего. Едва заметный след
От сорванной любви. Кровоподтёк души.
И сердце в лунный дождь хотело просто тлеть,
Не успевая в мире этом жить.
А ветер шел в лицо. Нанизывал на нить
Оставшийся в живых нерукотворный жемчуг.
И надевал на шею – сохранить
Мой путь, рожденный и седым, и млечным…
Моя любовь – как мир без солнца.
Моя любовь – как свет слепой.
Вставая на ноги, кость бьется
И плачет голой кривотой.
Когда твоя любовь поднимет
Живую пыль вчерашних сил,
То даже плач в костях – родимый
За то, что ты его любил.
И обрастают плотью рёбра.
И кость сплетается в металл —
Не тот, которым разум содран,
А тот, что к свету поднимал!
«Бывает, что любовь – мятежный парус…»
Бывает, что любовь – мятежный парус.
Красиво. Высоко.
Не навсегда.
Бывает – как вселенская зараза.
Протянута нечистая вода.
И пьет другой отравленную лужу —
Что в чистоту ладоней разлита, —
И, доверяясь лжевеликодушию,
Жизнь погибает. Больно.
Навсегда.
А есть как шепот. Тайна. Плодородно —
Лишь крепче корни, если рвет беда.
Бывает, что кого-то любит кто-то,
Не предающий веру…
Высота!
……
Но и не так бывает!.. На излёте
Тот, что отравлен, – выплюнув уста
Чужих укусов, дух облагородив,
Продолжит ЖИТЬ!
Сломали?!
Никогда!
Не жди, убийца, что, восстав из грязи,
В которую ты бросил суть креста,
Пойду и я нести как месть заразу
Тому, кто верит,
что в руках —
вода!..
У меня то дождь, то солнце.
Это даже хорошо!
Я люблю, когда забьется
Звездопад под капюшон!
«Мне твой смех – точно россыпь в поле…»
Мне твой смех – точно россыпь в поле.
Пахнет летом. Парит звездой.
Я забыла, что нынче гастроли
У осенней поры. Листьев зной
Заливал мою душу напрасно —
Всё тебе: и внимающий слух,
и распахнутый взгляд кареглазый,
и душа – из протянутых рук!
Вся тебе: в летнем ситцево-юном —
И в блистательном шике мадам,
Чьи морщинки дрожат, словно струны,
Что рассыпали листья к ногам!
Всё стало тише. Мир почти уснул
От мерного дыхания разлуки.
В той пустоте хромает старый стул,
Забывший трапезу и вкус науки,
Не завершенной формулой любви
Или другим открытием прогресса,
И онемел набросок головы
Художника, что врал без интереса…
И всё вокруг замолкло, как печаль,
Склоненная к фальшивому оскалу.
Ты от меня на день лишь уезжал,
А сколько дней в том дне – считать устала…
И сбился счет!.. И разум перемножь,
На всё, что не досчитано ночами!
И ключ в замке – как одинокий нож,
Что режет по секундам, —
но веками…
Я уже выбираю зиму.
Я уже выплетаю сон.
И выбрасываю в корзину
СЕрдца старенький
патефон…
Забываю тебя по ноте.
Умолкаю… Звенит февраль
В сто цепей…
Это кто-то бродит,
Кому старое сердце жаль…
Подбирает к нему пластинки.
В календарь выставляет май.
А я – зимняя!
Лёд да льдинки
И созвездие снежных стай…
Не раскручивай этот голос!
Не копайся в корзине той!
Тишина —
это лучшая повесть,
Когда сердце рассталось с душой!..
Разворочен сугроб могилой.
Губы белые ждут поцелуй.
Я вчера тебя так полюбила,
Что теперь
без меня
зимуй…
…Там всё проще. Там ходят по небу
Не разувшись, смердят духами
Из дешевых притонов вертепных,
Но с красивыми, ух… ногами!
Ты свободен в красивом вязнуть,
Разворочать желаний пепел,
Размешать похотливой указкой,
Опаскудив звездные степи,
Где красивое было иначе:
Разувались – не ранить травинки.
Спелым телом хрустело над плачем
Одинокой луны-сиротинки…
Я ж земная до ужаса твердь, не
Пролитая родиной в руки.
Не родная. Метельная!.. Летний,
Ты боишься такую подругу!
Ты меня поменял, как брюки,
По сезону сменив другими.
Только ветер доносит слухи,
Что ты мерзнешь на небе с чужими.
Читать дальше