Валерий Красовский - Лирическая летопись

Белые хлопья – лохматые пудели —
Тихо ложатся на землю у ног;
Льдами морозы протоки запрудили,
Искрой вкрапились в полотна дорог.

Путь заметается быстро поземкою;
Вышла на игрище в поле метель,
И под мелодию ветра негромкую
Ветви качает мохнатая ель.

Опять мечтательная осень!
Обворожительный сезон!
Возврат тепла уже не прочен,
Он бабьим летом наречен.

Его обманчивые ласки
Умрут под вздохами дождя,
Пройдет виденье чудной сказки,
И ветер выпорхнет шутя.

Стряхнет листву с багряных кленов,
Взъерошит прядь твоих волос,
С ресниц, волненьем опаленных,
Похитит бриллианты слез.

Ты, словно облачко, растаешь,
Оставив мне надежду встреч.
Зачем ты, сердце, обретаешь
То, что не в силах уберечь?

Что существует как мгновенье,
Как ощущение души,
Что не дает успокоенья,
А лишь рождает миражи.

Взлетят молекулами жизни
Растений разных семена…
Так исступленно править тризну
Умеет осень лишь одна.

Горел фонарь, извечный полуночник,
И плыл тумана белый фимиам…
Казалось, напрягая позвоночник,
Тянулся столб к нависшим проводам.

Любил он света вылиться потоком
И мнил, что недостаточен накал.
С луною мрак расправился жестоко, —
Сквозь тучи блеск ее не проникал.

Я не искал душевного покоя,
Эдема мне не представлялся сад, —
Я жил любви прекрасною мечтою
И чувству вдохновения был рад.

В знакомом парке прокричали птицы,
Взлетели стаей, начали кружить;
Дождя опять засеребрились спицы,
С клубка у тьмы разматывая нить.

Где полюс северный,
Лежат уверенно
Громады льды.
Где полюс южный,
Там ветер вьюжный
Из темноты.

В пустынях Азии
Однообразие —
Барханы, зной…
В местах безводных
Пески бесплодны
Любой порой.

А там, где родина,
Цветет смородина,
Встречая май;
Теперь известно,
Мне счастья место —
То отчий край.

А там, где родина,
Все тропы пройдены
Уже не раз,
И все же снова
Ищу былого
Счастливый час.

В лугах полотнами
Ромашки сотканы
Их – белый рой;
А сны девичьи
Под песни птичьи
В садах весной.

С родными нивами
И сердцу милыми
Я встречи жду,
И через годы,
Судьбы невзгоды
Несу мечту.

Тысяч бабочек балет,
Диск луны на звездной карте,
Отраженный лунный свет
На земном лежит ландшафте.

Зелень глаз, цветенье губ
У тебя похитил вечер;
При дороге сельский клуб
Говорлив, шумлив и светел.

Повесть дня искажена,
Лживы мрака силуэты.
Как лампады зажжены
Над деревнею планеты.

В долину вылился мираж,
Струится воздух перегретый,
А смерч, – пустыни верный страж, —
Обходит дальние секреты.

Творит фантазия штабов
Бои учебные в пустыне.
С таких боев не ждут гробов,
Но все ж в тревоге мать за сына.

Залег в окопах батальон,
На всем печать оцепененья,
А солнце, словно медальон,
На каракумском ожерелье.

Над склонившей ветви ивой
В небе света полынья —
Плыл закат неторопливо,
Первой звездочкой звеня.

За околицею в поле, —
Было слышно за версту, —
Разыгрались на приволье
Дети сельские в лапту.

Старый дед из дома вышел;
Был он сед, почти что бел;
Лист увядший вниз по крыше
Легкой бабочкой слетел.

Дед подумал с легкой грустью
О минувшем, о былом…
Есть исток, но есть и устье
В жизни так же, как во всем.

В затейливых узорах
Лесистый косогор;
В прозрачные озера
Посматривает бор.

Качаются кувшинки
На медленной волне.
Лоза плетет корзинки
В озерной тишине.

Туманные рассветы;
Гирляндами роса;
Доносятся из леса
Пернатых голоса.

Туристские палатки
Да головни костра…
С любовью в сердце сладко
И радость так остра!

Приятней полонеза
Девичьих лиц краса.
Все ширится над лесом
Рассвета полоса.