Дмитрий Мережковский - Новые стихотворения (1891-1895)

Не нужно нам для счастия

Ни славы, ни любви.

Но почки благовонные

Нужны, — и небеса,

И дымкой опушенные

Прозрачные леса.

И пусть все будет молодо.

И зыбь волны, порой,

Как трепетное золото

Сверкает чешуей,

Как в детстве, все невиданным

Покажется тогда

И снова неожиданным —

И небо, и вода,

Над первыми цветочками

Жужжанье первых пчел,

И с клейкими листочками

Березы тонкий ствол.

С младенчества любезное,

Нам дорого — пойми —

Одно лишь бесполезное,

Забытое людьми.

Вся мудрость в том, чтоб радостно

Во славу Богу петь.

Равно да будет сладостно

И жить, и умереть.

1893

Вижу ль в скорбных лицах муку,

Мимо ль нищего иду

И в протянутую руку

Лепту жалкую кладу, —

За беспечною толпою

Тороплюсь, потупив взгляд,

Словно в чем-то пред тобою

Я глубоко виноват.

Ты молил меня напрасно,

Брат мой, именем Христа!

Сердце мертвое бесстрастно,

И молчат мои уста.

С безнадежною тоскою

И с неверьем подаю

Я не братскою рукою

Лепту скудную мою.

Лучше б гнев и возмущенье!

Ты же, кротко осеня

Лик крестом, благословенье

Призываешь на меня.

Пред собою лгать обидно:

Не люблю я никого, —

Только страшно, только стыдно

За себя и за него!

10 мая 1893

Столица ни на миг в такую ночь не дремлет:

Едва вечерняя слетает полутьма,

Как снова бледная заря уже объемлет

На небе золотом огромные дома.

Как перья, облаков прозрачные волокна

Сквозят, и на домах безмолвных и пустых

Мерцают тусклые завешенные окна

Зловещей белизной, как очи у слепых,

Всегда открытые безжизненные очи.

Уходит от земли светлеющая твердь.

В такие белые томительные ночи —

Подобен мраку свет, подобна жизни смерть.

Когда умолкнет все, что дух мой возмущало,

Я чувствую, что есть такая тишина,

Где радость и печаль в единое начало

Сливаются навек, где жизни смерть равна.

12 мая 1893

С.-Петербург

Есть радость в том, чтоб люди ненавидели,

Добро считали злом,

И мимо шли, и слез твоих не видели,

Назвав тебя врагом.

Есть радость в том, чтоб вечно быть изгнанником

И, как волна морей,

Как туча в небе, одиноким странником,

И не иметь друзей.

Блаженны вы, бездомные, томимые

Печалью неземной,

Блаженны вы, презренные, гонимые

Счастливою толпой.

Прекрасна только жертва неизвестная:

Как тень хочу пройти,

И сладостна да будет ноша крестная

Мне на земном пути.

О, верь — твое сокровище нетленное

Не здесь, а в небесах,

В твоем стыде — величье сокровенное,

Восторг в твоих слезах.

Умри, как жил, — лелея грезы нежные,

Не слыша дольних бурь,

И серафимов крылья белоснежные

Умчат тебя в лазурь.

18 июня 1893

Где ствол сосны гнилой над кручей

Корнями мшистыми поник,

Бежит холодный и певучий

Неиссякаемый родник.

Я видел: на песке размытом

Тяжелоногий сонный вол,

Оставив грубый след копытом,

В струи кощунственно вошел.

И вдруг источник помутился,

И в нем померкли небеса,

Но скоро вновь он покатился

Волною чистой, как слеза.

Смотри, — он царственно ответил

На зло добром, — учись, поэт:

Как он, будь щедр, глубок и светел

И помни, что награды нет.

1893

Они, решая все вопросы,

Друзей и недругов язвят,

Они, как суетные осы,

Как трутни праздные, жужжат.

Но ты своим смертельным жалом,

Поэт, не делаешь им зла…

Ты знаешь, прелесть жизни — в малом,

Ты извлекаешь, как пчела,

Для Божьих сот в земном скитанье,

Презрев земную суету,

Из всех цветов — благоуханье,

Из всех мучений — красоту!

И счастье для тебя возможно,

И мир твой — первобытный рай;

Из каждой радости ничтожной

Ты мед по капле собирай.

1893

Наше сердце огрубело,

И, к свободе не привык,

А кощунствует он смело,

Лживый, рабский наш язык!

Мы смиренны, — Бог свидетель!

Скучен подвиг, скучен грех…

Трусость — наша добродетель,

Наша мудрость — жалкий смех.

Но, смеясь над целым миром,

Только сильных мира чтим,

Перед мерзостным кумиром

На коленях мы стоим.

Мы — послушны, мы — незлобны,

Что же нет награды нам?

Наши праздники подобны

Погребальным торжествам.

Не хотим или не смеем?

Почему так скучно жить?