Людмила Кулагина - Да будет день!

То солнце слишком жарит нас,
То ливень с головой накроет.
Огонь мечты в душе погас,
И сносит лето с «крыши» кровлю.

Опять Господь не угодил
До удовольствий людям жадным.
Уж он старался, он чудил —
В цветы и травы сыпал ладан,

Чтоб ароматом поразить,
И в небе радуги развесил.
А человек, что паразит,
Нудит по городам и весям:

Что, мол, опять стоит жара,
И от неё спасенья нету.
Ах, лето, чудная пора!
Давайте ж радоваться лету!

Оставив жизни смысл другим —
Фанатам ребусов—кроссвордов.
Живи, пока судьбой любим,
И даже если козью морду

Она покажет вдруг тебе,
Не плачь, не жалуйся на фатум.
За всё ты кланяйся судьбе —
Не будет ведь её когда—то.

Доволен тот, кто жизнь просёк,
Хоть била больно, не сломала.
Живи, чтоб жить. И это всё? —
Мне кажется, не так уж мало.

Будильник звенит и звенит: подымайся!
– Опять суетись, и тревожься, и майся…
Ах, как мне не хочется нынче вставать,
От утренних снов не остыла кровать…
– Вставай, вспоминай своё имя и отчество.
– Отстань, мир, отстань! Поиюниться хочется…

Берега утонули в тумане.
Там, внизу, помню, – дом рыбака,
Но в оптическом этом обмане
Вдруг исчезли и дом и река.

Здесь – обрыв. Дальше призрачна местность.
Осторожно ступает нога
У молочной реки, в неизвестность,
На кисельные берега…

Разве про осень не всё ещё сказано?
Дождь нижет бусы на ветки рябин.
Тянутся будни телегой несмазанной.
Тихо всплывает тоска из глубин.

Мокнет бельё на провисшей верёвке.
Люди спешат, кто с зонтами, кто – без.
Тусклые дни, словно мыши—полёвки,
Прячутся в сумрачном своде небес.

Мне бросив на ходу, что я увлечена,
Вы были, к сожалению, не правы:
Не чувству, разуму теперь верна, —
С меня довольно сладостной отравы.

Да ведь и Вы, призванье обретя,
С годами остывали к людям.
Почти бесстрастно дни мои летят.
Да и кого страданья не остудят!

Я не одна, но Вам ли, друг, не знать, —
И одиночество вдвоём бывает.
И справедливым мы должны признать,
Что время наши чувства убивает.

Там, где был цвет, созреет, верно, плод.
Привычка в новизне самой сокрыта.
И столько утекло уж в Лету вод,
И столько лиц и чувств давно забыто.

Кто хочет мало, тот недолго ждёт,
Приемля жизнь и с радостью, и с болью.
С утра сегодня редкий снег идёт.
И я иду, мой след посыпан солью.

Сделай меня веселей, виноград.
Соком своим отогрей мою душу.
Цвет её майский слегка тронул град,
Август же листья засушит.

Ну, а пока солнце входит в зенит,
И впереди – радость лета,
Песнями птичьими роща звенит. —
Эхо их в сердце поэта.

Лето катится в зенит,
Промелькнёт, как птица,
Отцветёт и отзвенит,
Полыхнув зарницей.

Вылиняет неба синь,
Лес наряд свой сбросит.
У берёз и у осин
О терпенье спросим:

Как нам выстоять зимой,
Как дождаться лета,
Как не обмануться тьмой
И дожить до света?..

Что—то рано внезапной прохладой
Остудил нас сегодня июль,
Тёмных туч непрерывной осадой.
Будто дал нам осенних пилюль,

Чтоб о горечи дней не забыли,
В киселе не увязли б мечты,
Чтоб реальной дышали мы пылью
И в пыли собирали цветы.

Небо дарит нам скудные капли,
Но и этому радуйся ты.
Посмотри, над тобою вон цапли,
Как твои пролетают мечты.

Только сядут они на болоте,
Там и дом у них, там и еда.
У мечты крылья есть, а у плоти —
Ноги, почва земная, беда.

Как кувшинки в заливе красивы!
Утки свой набирают жирок.
Первый лист полетел в реку с ивы.
И охотник приладил курок.

Грустно мне констатировать это:
Приближается к осени жизнь.
Лето красное, тёплое лето,
Хоть ещё ненадолго, вернись.

С утра уж погромыхивали громы,
И сердце так сжималося в тоске.
А вот и дождь заговорил на ломаном,
Каком—то птичьем, непонятном языке.

Что хочет он сказать дрожащим листьям,
Дороге, крышам, мальвам и реке,
Роняя капли слов, так страстно и так быстро, —
На птичьем непонятном языке?