Марк Вевиоровский - Концерт Патриции Каас. 10. И завтра будет день

Долгие годы организация недалеко от Москвы называлась просто «организация воинская часть № 2000/100».

Но это наименование было неудобным, и после серии некоторых переименований, когда фирма уже стала известной в Академии наук (Российской Академии Наук – РАН!), сформировалось наименование «Научно-исследовательский и производственный центр новых технологий» или сокращенно «НИПЦ». А истинной специализацией этого научного центра (и его филиалов) была глубокая молекулярная модификация вещества (ГММВ), которая затем была укорочена из-за неблагозвучия – глубокая атомная модификация вещества и укоротилась до (ГАМ).

Затем с учетом научного и народнохозяйственного вклада «Центр» получил государственную аккредитацию и получил официальное наименование «Государственный научно-исследовательский и производственный центр новых технологий» – «ГНИИПЦНТ».

Такая шапка появилась на официальных бумагах фирмы, а где-то в Сибири выявился филиал этой организации.

Но из-за неблагозвучия нового старое наименование «НИПЦ» осталось в устной речи и внутренних обращениях.

Все эти переименования никак не отразились на развитии города и его окрестностей, и все сложности с финансированием и взаимоотношениями с различными организациями оставались внутри дирекции.

И завтра будет день

Жизнь как пьеса – не важно, длинна

ли она, а важно – хорошо ли сыграна.

Сенека

В городе Дементьева (так обычно называли город при машиностроительном заводе) улицы были с самого начала, хотя названия этих улиц не блистали оригинальностью.

В городе «умников» (так по традиции называли город при старом институте) улицы были названы вначале по номерам – 1-я Институтская, 2-я Институтская, 3-Институтская и так далее. К этим названиям настолько привыкли, что менять их даже не пытались.

А в городе около фирмы Свиридова исходно названий улиц не было, а жилые здания назывались просто – первый корпус, второй корпус, спорткомплекс, Дом культуры, бассейн и так далее.

И вот теперь в этом обжитом городе появились названия – жилые корпуса получили «прописку», а проезды – названия улиц.

Когда решали, по какому принципу называть существующие проезды, то единогласно было решено не использовать имен и фамилий известных людей.

Но одно исключение из этого правила все же было сделано – по предложению Свиридова площадь перед Домом культуры назвали площадью Павла Большакова – первого коменданта этого города, бывшего полковника, смертельно больного ветерана, отдававшего всего себя на благо города до последнего дня своей жизни.

Остальные названия были очень простые – улица Первая, улица Вторая, улица Культурная, улица Голубиная, улица Придорожная …

Около аэродрома появились улицы Взлетная, Тихая, Оконечная и переулок Ангарный.

Кроме того около КПП ЗАТО появились улицы Родниковая и Сторожевая, а около дислокации воинской части – улицы Веерная, Гражданская, Патрульная и площадь «На опушке». Под этим сложным названием скрывался обширный плац с казармами вокруг него.

Так в городе появились таблички с названиями улиц, которые с удивлением разглядывали жители.

Других изменений не происходило.

Но …

– А меня снова в Вену зовут! – вечером за ужином сообщил Гриша. – Редакция журнала «Всемирные путешествия» хочет согласовать примерный план публикаций и моих поездок.

– Когда поедешь и на сколько дней?

– Меня приглашали на три дня, и я хочу взять с собой жену. Если она, кончено, не возражает, и вы посидите с детьми.

– Я не возражаю. Мама, можно Верочку и Коленьку подкинуть вам с дедом?

– Конечно, Уленька! Как, Верочка, отпустим маму с папой на три дня?

– Конечно, отпустим! Николаша, отпустим маму?

Коленька солидно кивнул и продолжил свое занятие – выковыривание изюма из манной запеканки.

Поэтому через несколько дней Гриша с Улей уже летели в Вену.

Таможенники попросили открыть небольшой чемодан, больше похожий на металлический растолстевший дипломат. В этом чемодане оказались аккуратно упакованные отдельные предметы производства Гжели – чашки, блюдца, кофейники, молочники, сахарницы, двухъярусные подставки для фруктов и печенья …

Убедившись в наличии разрешения на вывоз этих изделий из России таможенник, любуясь на красоту, разговорился с Гришей.

Уля с удивлением обратила внимание, что таможенник говорил на немецком языке, точнее, на его австрийском варианте, а Гриша – на английском, но оба прекрасно понимали друг друга. И Уля прекрасно понимал их обоих.