Владимир Солоухин - Стихотворения

Угрюмая баба-яга.

На дне буерака, тоскуя,

Цветок-недотрога растет,

И папортник в ночь колдовскую,

Наверное, здесь расцветет…

Сюда вот, откуда дорогу

Не сразу обратно найдешь,

Забрел я, не верящий в бога,

И вынул охотничий нож.

Без страха руками своими

(Ветрам и годам не стереть)

Нездешнее яркое имя

Я высек на крепкой коре…

И кто им сказал про разлуку,

Что ты уж давно не со мной:

Однажды заплакали буквы

Горячей янтарной смолой.

С тех пор как уходят морозы,

Как только весна настает,

Роняет дремучие слезы

Забытое имя твое.

1947

На потухающий костер

Пушистый белый пепел лег,

Но ветер этот пепел стер,

Раздув последний уголек.

Он чуть живой в золе лежал,

Где было холодно давно.

От ветра зябкого дрожа

И покрываясь пеплом вновь,

Он тихо звал из темноты,

Но ночь была свежа, сыра,

Лесные, влажные цветы

Смотрели, как он умирал…

И всколыхнулось все во мне:

Спасти, не дать ему остыть,

И снова в трепетном огне,

Струясь, закружатся листы.

И я сухой травы нарвал,

Я смоляной коры насек.

Не занялась моя трава,

Угас последний уголек…

Был тих и чуток мир берез,

Кричала птица вдалеке,

А я ушел… Я долго нес

Пучок сухой травы в руке.

Все это сквозь далекий срок

Вчера я вспомнил в первый раз:

Последний робкий уголек

Вчера в глазах твоих погас.

1947

Я тебе и верю и не верю,

Ты сама мне верить помоги.

За тяжелой кожаною дверью

Пропадают легкие шаги.

Ты снимаешь варежки и боты,

Над тобою сонный абажур.

Я иду в поземку за ворота,

В улицы пустые выхожу.

Ветер вслед последнему трамваю

Свищет, рельсы снегом пороша,

Ты садишься, ноты открываешь,

В маленькие руки подышав.

Проведешь по клавишам рукою,

Потихоньку струны зазвенят,

Вспомнишь что-то очень дорогое,

Улыбнешься, вспомнив про меня.

Звук родится. Медленно остынет.

Ты умеешь это. Подожди!

Ты умеешь делать золотыми

Серые осенние дожди.

Но в студеный выветренный вечер,

Не спросив, на радость иль беду,

Ты сумеешь выбежать навстречу,

Только шаль накинув на ходу.

Не спросив, далеко ли пойдем мы,

Есть ли край тяжелому пути,

Ты сумеешь выбежать из дому

И обратно больше не прийти…

Или будешь мучиться и слушать,

У окошка стоя по ночам,

Как февраль все яростней и глуше

Гонит снег по голым кирпичам?

И тебе пригрезится такое:

Солнце, путь в торжественном лесу.

И тебя я, гордый и спокойный,

На руках, усталую, несу.

1949

Мне странно знать, что есть на свете,

Как прежде, дом с твоим окном.

Что ты на этой же планете

И даже в городе одном.

Мне странно знать, что тот же ясный

Восток в ночи заголубел,

Что так же тихо звезды гаснут,

Как это было при тебе.

Мне странно знать, что эти руки

Тебя касались. Полно, нет!

Который год прошел с разлуки!

Седьмая ночь… Седьмой рассвет…

1947

Седьмую ночь без перерыва

В мое окно стучит вода.

Окно сквозь полночь сиротливо,

Должно быть, светит, как звезда.

Вовек не станет путеводной

Звезда ненастная моя.

Смешался с мраком дождь бесплодный,

Поля осенние поя.

И лишь продрогшая рябина

Стучится кистью о стекло.

Вокруг нее размокла глина,

Рябине хочется в тепло.

Но уж осенним зябким ветром

Она простужена давно.

Задую свет, холодным светом

Ей не согреться все равно.

Задую свет, в окне застыну,

Взметнусь, едва коснувшись сна:

Не ты ль сломила гроздь рябины,

Стучишься, мокнешь у окна?

1946

Ты за хмурость меня не вини,

Не вини, что грущу временами,

Это просто дождливые дни,

Это тучи проходят над нами.

Ты ведь веришь, любимая, мне,

Я короткую хмурость осилю,

Где-то в очень большой глубине

Небо вечное, чистое, синее.

1949

Я в детстве был большой мастак

На разные проказы,

В лесах, в непуганых местах

По птичьим гнездам лазал.

Вихраст, в царапинах всегда

И подпоясан лычкой,

Я брал из каждого гнезда

На память по яичку.

Есть красота своя у них:

И у скворцов в скворечне

Бывают синими они,

Как утром небо вешнее.

А если чуточку светлей,