Леонид Латынин - Праздный дневник

Зачем тебе весь этот бред,
Игры веселый шум,
Как будто дел на свете нет
Других, чем праздный ум.

Мотай обратно свиток дат,
Подробно, не спеша,
И пусть умножит многократ
Их смысл твоя душа.

И, растворя короткий век
В сосуд, который миг,
Поймешь, что мир и человек —
Продукт побочный книг.

Ольге Тимофеевой

Как хорошо вернуться снова
В берлогу с бытом визави
И стать рабом простого слова
В пределах веры и любви.

И ставить чай, и мыть посуду,
И дни подробные влачить,
И мир, как легкую простуду,
Глотком бургундского лечить.

И где-то там, в районе ночи,
Задеть нечаянно струну,
Потом смежить спокойно очи,
Предавшись будничному сну.

Жизнь наладится, конечно,
Разрулит сама собой,
И продолжится неспешно
Несмертельный штатный бой,

Будем жить под знаком хлеба,
Волю вольную беречь
И под оком зорким неба
Не кривить неверой речь.

Собирать в лесу коренья,
Летом ягоды, грибы.
И варить себе варенье,
Сытым быть зимой кабы.

И под музыку кукушки
Куковать в своем дому.
Да приличные игрушки
Были б чаду моему.

Среди обыденного шума,
Среди обыденных забот
Меня обыденная дума
И занимает, и гнетет.

Пройдя не ближнюю дорогу,
Я вспоминаю многократ,
Как было сердце близко к Богу
В молитве детской наугад.

Читая текст полуустава,
Страницы рукописи для,
Где распят Бог, а не Варавва
И плоской мыслилась земля.

И отчего случилось ныне,
Куда мой плоский мир исчез?
Летит земля среди пустыни,
Корявый шарик средь небес.

И Божий дух витает сбоку.
Где… «аз умре, но не истле…»?
Полууставу и пророку
Все меньше места на земле.

И мир этот здешний – не твой,
И тебя в нем сегодня – нет.
И этот мотив земной
Звучит уже тысячи лет.

Здешнего мира нет,
Как же ты без него?
Жил же я тысячи лет,
И вроде как не дурново.

Что же ты делаешь здесь?
Строю ограду и лажу дверной замок.
Где я, к примеру, днесь
Встретиться с милой мог.

Свищет в саду соловей,
И роза цветет опять.
«Прав на кресте человек, но солнце правей,
Попробуй его распять».

Опять качели с утра до вечера,
И мыслей бремя туманит свет.
Жизнь такова, и делать нечего,
Вопросы заданы, и есть ответ.

Не нами время для жизни скроено,
Не нами выбран ее словарь.
«До нас все слажено и обустроено», —
Бормочет мученик и пономарь.

Шумят на площади, молчат окраины,
Ползвука в пóлгода и – тишина.
Жируют мытари да правят каины.
Под них и сляпана моя страна.

Не сложилось, не совпали.
Постояли, разошлись,
Хорошо, что лишь в начале,
Хорошо, что сверху вниз.

Где твою качает лодку?
А моя – на берегу,
Щи варю, глотаю водку,
Жизнь от смерти берегу.

И живу себе в печали,
Следом – в радости живу.
Хорошо, что не совпали,
Хорошо, что наяву.

Приличен ад и не неволит волю.
И что с того, что ты не виноват.
Напрасно азмъ стократ сие глаголю,
Мне отвечают, что на то и ад.

И это значит, что кипит работа,
И профи знают автоматом роль,
И жгут умельцы до седьмого пота.
И все равны – и кравчий, и король.

Поленьев нет – компьютеры и кнопки,
И градус обусловлен не виной.
Устроен каждый в подходящей топке,
Все по расчету вечности одной.

А завтра наступают выходные,
Потом два дня назначен передых.
У каждого из профи есть родные,
И жуткая потребность в выходных.

Там, на земле, жара, поди, под сорок.
В такой мороз трясемся и не спим.
И все по плану – надлежащий морок,
И у ворот на страже – херувим.

Хорошо усталость запивать бузой,
Хорошо кукушку слушать за рекой,
Хорошо, что в мире снова мезозой,
Право вне закона, веры никакой.

Кто кого осилит, тот и молодец,
Кто кого погубит, тот и на коне.
Господи, прости нас, сжалься наконец.
Лучше быть потопу, чем сгореть в огне.