Иван Елагин - Собрание сочинений в 2-х томах. Т.2 - Стихотворения. Портрет мадмуазель Таржи

И по ступеням ввысь!
Факелом прикоснись
К чаше! Легонько тронь —
Зашелестит огонь!

Птицы из клеток — вон!
Стаю за стаей взвей!
Хлопает стадион
Крыльями голубей.

Буйствует стадион,
Будто от солнца пьян
В тесном кольце знамён
Дружных участниц стран.

Сколько цветных шаров!
В небе шары, шары,
Точно других миров
Сказочные дары!

Вот и команд парад
Тронулся из ворот.
В красочнейший наряд
Каждый одет народ.

Движется клумб поток,
Что ни страна — букет,
Что ни спортсмен — цветок
Через петлицу вдет.

Так из конца в конец
Пересекут стадион.
Сцепленных пять колец
На полотне знамён.

Вырвавшийся вперёд
Сверхрекордсмен-бегун
Аплодисменты сорвёт
Сразу со всех трибун.

Шест на бегу воткнув,
Взмыл прыгун и повис!
Планку перемахнув,
Падает мягко вниз.

Каждым толчком, рывком
Движет упорство, риск…
Вот, закрутясь волчком,
Бросил метатель диск.

Бронзово-мускулист,
Сосредоточен весь —
Вон богатырь-штангист
Выжал рекордный вес.

Лучшим спортсменом будь!
На пьедестале встань!
Лучшим — медаль на грудь
Как восхищенья дань!

Громко оркестр духовой
Гимн заиграет твой!
И над твоей головой
Флаг запылает твой!

Беговая дорожка
Всё темней и темней.
Остается немножко
Пробежать мне по ней.

Я на треке вечернем
Знаю каждую пядь,
Но у финиша первым
Мне уже не бывать.

Что ж, — и медную славу
Тоже сладко иметь,
Мне недаром по нраву
Больше золота — медь.

…Я пружинисто прыгнул
И, взлетев на шесте,
Тело эллипсом выгнул
И повис в высоте.

Изогнулся над планкой
И остался я так —
А внизу, как приманка,
Недоступный тюфяк.

Человека и птицы
Я какая-то часть:
Ни на землю свалиться,
Ни на звёзды упасть.

Точно я переломан,
Раздвоившийся весь,
Ни в гостях — и ни дома,
И ни там — и ни здесь.

От игры и от риска
Отказаться пора.
Нет, не бросить мне диска
Не толкнуть мне ядра.

Сколько лез я из кожи,
Думал — я гиревик…
А у книг моих тоже
Вес не так уж велик.

Нет, я веса не выжал
И победой не горд.
Просто выжил. Я выжил:
Это тоже рекорд.

Только этим едва ли
На параде блеснуть.
Никакой мне медали
Не навесят на грудь.

И написано строго
Было мне на роду,
Что торжественно в ногу
Я ни с кем не пойду.

До седьмого мне пота
Надрываться опять,
Пьедестала почёта
Никогда не видать.

Ну, а если удача
Мне помашет рукой —
Музыкантам задача:
Гимн исполнить какой?

Я случайный бродяга,
Человек без корней,
И ни гимна, ни флага
Нет у музы моей.

На ноге висит полпуда,
Разворочено плечо.
Тела скомканная груда
Трепыхается ещё.

Пузырьки в сифоне скачут.
В вену воткнута игла.
А в окне снежок маячит,
Ночь в окне белым-бела.

Как поступки наши хрупки!
Как непрочен весь наш мир!
Из ноздрей свисают трубки
И торчат из прочих дыр.

Но хирургов важный шёпот
Окружил мою кровать.
Как меня возьмутся штопать!
Как пойдут перешивать!

Поваляешься в постели —
И, глядишь, опять готов
Для житейской карусели,
Для житейских катастроф.

Этот снег за стеною больничной —
Мой единственный друг закадычный,
Он, как слёзы, течёт и течёт.
И душа по-некрасовски вволю
Опилась покаянною болью.
Вот и близится с жизнью расчёт.

Умирать предназначены все мы,
Но кончаться в когтях эмфиземы —
Это очень унылый сюжет:
Ловишь воздух, как пойманный окунь,
Только он недоступен, далёк он,
Только, в сущности, воздуха нет.

Что ты знал о Толедо, Охайо?
Что на свете земля есть такая,
Что бывают такие места?
Ты мечтал о ключе Иппокрены —
Ах, как эти мечты вдохновенны!
Только музыка вовсе не та!
А не хочешь ли розовой пены,
Что струей потечёт изо рта?

Часто мне снится высокий маяк
С комнатой — вышкою восьмиугольной.
Волн, точно рюмок в беседе застольной,
Слушаю я нескончаемый звяк.