Хаким Фирдоуси - Шах-наме

Пусть рассечет их сразу пополам,
Достойно им воздаст по их делам!»

Бахрам, Гударза сын, сказал: «Загадку
Я разгадаю, мигом кончу схватку.

Я поскачу, исполню твой приказ,
Я растопчу все то, что против нас».

На кряж горы скалистою дорогой
Помчался он, охваченный тревогой.

Сказал Фаруд: «Тухар, ответствуй мне,
Кто так отважно скачет на коне,

С лицом открытым и могучим станом,
С привязанным к луке седла арканом?»

Сказал Тухар: «Он, видно, смел в бою,
Но сразу я его не узнаю,

Хоть всадника знакомы мне приметы.
Иль то Гударза сын, в броню одетый?

Я помню шлем, в котором Кей-Хосров
Бежал в Иран, спасаясь от врагов.

Не тем ли шлемом, думаю, украшен
Сей богатырь, что с виду так бесстрашен?

Да, родич он Гударза по всему.
Вопрос ему задай ты самому!»

Бахрам над горной показался кручей,
И загремел он громоносной тучей:

«Эй, кто ты, муж, там, на горе крутой?
Иль рати здесь не видишь ты густой?

Иль ты не слышишь, как земля трясется?
Иль не боишься Туса-полководца?»

Сказал Фаруд: «Мы слышим звуки труб,
Мы не грубим, — не будь и с нами груб.

Будь вежливым, о муж, познавший сечи,
Ты рта не открывай для дерзкой речи.

Знай: ты не лев, я — не онагр степной,
Нельзя так разговаривать со мной!

Не превосходишь ты меня бесстрашьем,
Поверь, что сила есть и в теле нашем.

У нас есть разум, есть отважный дух,
Есть красноречье, зоркость, острый слух.

Поскольку я всем этим обладаю,
То я твои угрозы презираю!

Ответишь, так вопрос тебе задам,
Но только добрым буду рад речам».

Сказал Бахрам: «Отвечу. Говори же,
Хотя повыше ты, а я пониже».

Спросил Фаруд: «Кто возглавляет рать?
Кто из великих жаждет воевать?»

«Под знаменем Кавы, — Бахрам ответил,—
Ведет нас храбрый Тус, что ликом светел.

Здесь — грозный Гив, Густахм, Руххам, Гударз,
Гургин, Шидуш, Фархад — в сраженье барс,

Занга — он отпрыск Шаварана львиный,
Отважный Гураза, глава дружины».

Сказал Фаруд: «Достойного похвал,
Ты почему Бахрама не назвал?

Для нас Бахрам — не на последнем месте
Так почему о нем не скажешь вести?»

Сказал Бахрам: «О ты, с обличьем льва.
Где о Бахраме услыхал слова?»

А тот: «Я испытал судьбы суровость,
От матери услышал эту повесть.

Она сказала мне: «Скачи вперед,
Найди Бахрама, если рать придет.

Найди ты и воителя другого —
Зангу, что для тебя родней родного.

Как брат, любил обоих твой отец.
Ты должен их увидеть наконец!»

Спросил Бахрам: «О, где тебя взрастили?
Ветвь царственного дерева — не ты ли?

Не ты ли — юный государь Фаруд?
Пусть бесконечно дни твои цветут!»

«О да, Фаруд я, — был ответ суровый,—
Ствола, что срублен был, побег я новый».

Бахрам воскликнул: «Руку обнажи,
Знак Сиявуша ты мне покажи!»

И что же? На руке пятно чернело,
Ты скажешь — на цветке оно чернело!

Китайским циркулем — и то никак
Не мог быть выведен подобный знак!

И стало ясно: отпрыск он Кубада,
Он Сиявуша истинное чадо.

Бахрам хвалу царевичу вознес,
К нему взобрался быстро на утес,

Фаруд сошел с коня, присел на камень,
Пылал в душе открытой чистый пламень.

Сказал: «О богатырь, о храбрый лев,
Ты славен, супостатов одолев!

Я счастлив, что тебя таким увидел!
Как будто я отца живым увидел!

Передо мною — доблестный мудрец,
Воинственный, удачливый храбрец.

Наверно, ты желаешь знать причину!
Зачем взошел я ныне на вершину?

Пришел я, чтоб взглянуть на вашу рать,
О витязях иранских разузнать.

Устрою пир, — веселье пусть начнется,
Хочу взглянуть на Туса-полководца,

Затем хочу как всадник битвы сесть
И на Туран свою обрушить месть.

В бою огнем возмездья пламенею,
Святым огнем, — и отомщу злодею!