Хаким Фирдоуси - Шах-наме

Кто разума не следует путем,
Наказан будет за грехи потом.

Гургин, ты вспомни, воевал с бесстрашьем,
Твоих границ всегда был верным стражем,

Тебе и предкам честным был слугой,
Он охранял страну и твой покой.

Прости его ради меня, подумай,—
И так наказан он судьбой угрюмой».

Рустама ради был Гургин прощен,
Хосровом на свободу возвращен.

Спросил Рустама властелин державы:
«С какою ратью в бой пойдешь ты правый?

Что хочешь, из казны и войск, — бери,
Да победят твои богатыри.

Боюсь: Афрасиаб, чье сердце грешно,
Бижана гибели предаст поспешно.

Душа туранца хитростей полна,
Учился он у дива-колдуна.

Его внезапно ненависть ужалит,—
И пленника он с ног секирой свалит».

Сказал Рустам: «Под обликом чужим,
Мы втайне это дело совершим.

Перехитрим туранцев и обманем,
Противника запугивать не станем.

Мы снарядим торговый караван,
Мы вступим тихо, как купцы, в Туран,

Не будем торопиться в этом деле,
Сейчас не время, чтоб мечи блестели,

С камнями, золотом и серебром,
С опаской путь надежды изберем.

Дай ткани мне, ковры, что блещут ярко,—
Как для продажи, так и для подарка».

Тогда призвал властитель слуг своих,
Велел достать из древних кладовых

Поболее казны и одеяний,
Вручить Рустаму золото и ткани.

Принес казнохранитель кошели
И развязал их пред царем земли.

Рустам взглянул на жемчуга, динары,
И, сколько нужно, взял воитель старый,

На сто верблюдов нагрузил добро,
На десять — жемчуг, злато, серебро.

Из тех стрелков, что закалились в войнах,
Он выбрал только тысячу достойных.

Сказал: «Из витязей и воевод,
Кого упомяну, со мной пойдет:

Гургин, Занга, — им равных мы не встретим,
Льва-Густахама назову я третьим.

Четвертым будет грозный Гураза,
Воюя, смерти смотрит он в глаза.

Руххам, Фархад, что стал оплотом нашим,
Пойдут совместно с витязем Ашкашем.

Я выбрал этих славных семерых —
И войска и казны сторожевых».

Навьючили казну, товаров груды,—
Готовы в путь и люди и верблюды.

Отважным, независимым, Рустам,
Сказал своим семи богатырям:

«Как только сторожей наступит смена,
В ночной поход отправимся мгновенно».

Запели петухи в рассветной мгле.
Вот у слона — литавры на седле.

Рустам явился с палицей, с арканом:
Могущественным высился платаном.

Проехал через царские врата,
Хвалу царю произнесли уста.

Богатыри — пред ним, а войско — сзади,
Готовы жизнь отдать победы ради.

У каждого — копье, стрела, булат,
Чтоб кровь пролить, они вперед летят.

Вот наконец туранская граница.
Рустам велел стрелкам остановиться.

Сказал: «Спокойно, с разумом дружа,
У этого останьтесь рубежа.

Пусть даже я умру на поле чести,—
Должны вы пребывать на этом месте,

Но копья заостряйте и мечи,
Готовьтесь к битве утром и в ночи».

Вступил в Туран, семь витязей возглавил,
А на границе тысячу оставил.

Оделись по-купечески они,
Достали домодельные ремни,

И, вместо серебра, парчи, атласа,
В одежду облачились из паласа.

Они в туранский двинулись предел.
И караван благоухал, блестел.

Коней скакало восемь в караване,
Семь — хороши, а Рахш — венец мечтаний.

На ста верблюдах — ткань, что дорога,
На десяти верблюдах — жемчуга.

Рожок напоминая Тахмураса,
Звонки звенели, дол гудел и трясся.

Так двигался, так прибыл караван
В Хотан, которым управлял Пиран.

Был этот город близко от границы,
Дворец виднелся, крепость и бойницы.

В тот день Пиран, воитель и мудрец,
Охотился, был пуст его дворец.