Владимир Маяковский - Том 6. Стихотворения, поэмы 1924-1925

Помню
   старое
      1-ое Мая.
Крался
   тайком
      за последние дома я.
Косил глаза:
где жандарм,
      где казак?
Рабочий
      в кепке,
         в руке —
            перо.
Сходились —
      и дальше,
              буркнув пароль.
За Сокольниками * ,
             ворами,
            шайкой,
таились
      самой
         глухой лужайкой.
Спешили
       надежных
         в дозор запречь.
Отмахивали
      наскоро
         негромкую речь.
Рванув
   из-за пазухи
         красное знамя,
шли
       и горсточкой
         блузы за нами.
Хрустнул
        куст
      под лошажьей ногою.
— В тюрьму!
      Под шашки!
            Сквозь свист нагаек! —
Но нас
   безнадежность
         не жала тоской,
мы знали —
      за нами
         мир заводской.
Мы знали —
      прессует
         минута эта
трудящихся,
      нищих
         целого света.
И знал
   знаменосец,
         под шашкой осев,
что кровь его —
          самый
            вернейший посев.
Настанет —
      пришедших не счесть поимённо —
мильонами
           красные
         встанут знамёна!
И выйдут
        в атаку
           веков и эр
несметные силища
         Эс Эс Эс Эр.

Я
   еще
   не лыс
      и не шамкаю,
все же
   дядя
      рослый с виду я.
В первый раз
      за жизнь
         малышам-ка я
барабанящим
      позавидую.
Наша
   жизнь —
      в грядущее рваться,
оббивать
       его порог,
вы ж
   грядущее это
         в двадцать
расшагаете
      громом ног.
Нам
       сегодня
      карежит уши
громыханий
      теплушечных
            ржа.
Вас,
       забывших
         и имя теплушек,
разлетит
      на рабфак *
         дирижабль.
Мы,
        пергаменты
           текстами са́ля,
подписываем
      договора.
Вам
   забыть
      и границы Версаля *
на борту
      самолета-ковра.
Нам —
   трамвай.
          Попробуйте,
            влезьте!
Полон.
   Как в арифметике —
            цифр.
Вы ж
   в работу
      будете
         ездить,
самолет
   выводя
         под уздцы.
Мы
      сегодня
      двугривенный потный
отчисляем
         от крох,
         от жалований,
чтоб флот
        взлетел
            заработанный,
вам
       за юность одну
         пожалованный.
Мы
       живем
          как радиозайцы,
телефонные
      трубки
         крадя,
чтоб музыкам
      в вас
         врезаться,
от Урала
      до Крыма грядя.
Мы живем
          только тем,
            что тощи,
чуть полней бы —
         и в комнате
            душно.
Небо
   будет
      ваша жилплощадь —
не зажмет
        на шири
         воздушной.
Мы
      от солнца,
      от снега зависим.
Из-за дождика —
             с богом
            судятся.
Вы ж
   дождем
         раскропите выси,
как только
      заблагорассудится.
Динамиты,
           бомбы,
         газы —
самолетов
         наших
           фарш.
Вам
       смертями
      не сыпать наземь,
разлетайтесь
      под звонкий марш.
К нам
   известье
      идет
         с почто̀вым,
проплывает
      радость —
            год.
Это
       глупое время
           на что вам?
Телеграммой
      проносится код.
Мы
      в камнях
      проживаем вёсны —
нет билета
          и денег нет.
Вам
       не будет
      пространств повёрстных —
сам
      себе
   проездной билет.
Превратятся
      не скоро
            в ягодку
словоцветы
      О.Д.В.Ф. *
Те,
     кому
   по три
      и по два годка,
вспомни
      нас,
      эти ягоды съев.