Ник Кейв - Король Чернило. Том 2

Печаль свила себе рядом со мной постель
Стыд, позор и жестокость
И потом она шепчет: «Дай смеху уйти
Ведь все самое худшее станет реальностью»

Она подошла, завернулась в мое пальто
Ее дыхание обжигало мое горло
И мы прижались друг к другу так тесно
Потому что все самое худшее станет реальностью

Уплывай прочь, уплывай прочь
Туда, где сердце тебя не осудит
Возьми мою руку и иди сквозь ночь без конца
Ведь все самое худшее скоро предъявит тебе счет

Уплывай прочь, уплывай прочь
Туда, где сердце тебя не осудит
Возьми мою руку и иди сквозь ночь без конца
Ведь все самое худшее скоро предъявит тебе счет

Ступай осторожно в любви
Среди ловушек и западней
Потому что некоторые тела одиноки
И нежные крики
Доносятся из их одеяний
Говоря
Держись, держись
Держись, держись
Всегда становится светло в их время
Держись, держись
Всегда в одинокое время приходит их ночь

Ступай осторожно в любви
И будь снисходителен, если они узнают
Что ты не один из них
Но даже если они проявят великодушие
У тебя все равно ничего нет
Говори
Держись, держись
Держись, держись
Всегда становится светло в их время
Держись, держись
Всегда в одинокое время приходит их ночь

Ступай осторожно в любви
Не потревожь их, когда они спят
У них так мало времени
До того, как их станут будить
Не плачь
Держись, держись
Держись, держись
Всегда становится светло в их время
Держись, держись
Всегда в одинокое время приходит их ночь

«Прошу прощенья, сэр
Если я вас удивлю!
Мне негде ночевать
Я третью ночь уже не сплю
Могу ли я надеяться у вас найти покой?
Потешу вас взамен историей простой.

Все было так давно, как будто бы сто лет прошло
Я встретил Джой, она — меня, все было хорошо
Сыграли свадьбу мы весной, и я был уверен в том
Что будет она счастлива со мной
Но уверенным можно быть только в одном
Что все идет к концу своим чередом
Увы, я понял это лишь потом!

И вот однажды утром, заглянув в ее глаза
Я словно окунулся в бездну страха и тоски
Я думал, скоро все пройдет
О, как я был не прав!
Сильнее были леденящие тиски
Прощай навеки, радость
Уже не вступишь в дом!
Вей, ужас, вей! Вой ветром за окном!

Что это было?
Искупление?
Или предчувствие паденья
В ту бездну ночи лунной
В ту бездну глаз его безумных
Плясавших лучиком на лезвии голодного ножа
Но вот отвлекся я, прости!
Так трудно свой рассказ вести...
У нас родились девочки
Одна, две, три...

Я так надеялся, что счастье
С детьми вернется в дом унылый
И Джой, казалось, грусть забыла
Но все не так, конечно, было
Ни смеха в доме, ни улыбок
Как будто ужас и тоска без спроса приняли участье
В рождении девочек несчастных
Не жизнь, а черная доска!

Картина эта предо мной
И все я помню наизусть:
Джой связана, из свежих ран кровь течет, как ртуть...
А девочки мои в кроватках мертвые лежат
К лицу невинности нет жалости у дикого ножа
Я помню, в полночь вернулся домой
Звонил в полицию сам не свой...
О, Господи, зачем ты сделал это со мной?

Я знаю, ни за что теперь убийцу не найти
Когда вернулся я домой, он был уже в пути
Оставил на стене кроваво-страшные слова:
«Его карающая красная рука»

Что ж, он тоже любил «Потерянный рай»
Он играл со мной, но играй, не играй
Нам всем придется сказать жизни: «Прощай!»

Я тоже, как он, покинул свой дом
И я в бесконечном пути
Я вижу, сэр, вы добрый семьянин!
Так вы позволите мне войти?»

«Сядь рядом, сядь рядом, малыш Генри Ли
И будь этой ночью со мной —
Любая девчонка здесь, как ни хвали
Не сможет сравниться со мной»
А ветер стонал, деревья ломал
Ла-ла-ла-ла-ла!
Ла-ла-ла-ла-ли!
И птичка спустилась на труп Генри Ли

«Не сяду я рядом, при свете луны
Не буду всю ночь я с тобой —
Я знаю девчонку из дальней страны
Что может сравниться с тобой»
А ветер стонал, деревья ломал
Ла-ла-ла-ла-ла!
Ла-ла-ла-ла-ли!
И птичка спустилась на труп Генри Ли