Всеволод Емелин - Götterdämmerung - cтихи и баллады

Братан умрет от пули,
Панк сдохнет на игле,
Дурак запьет в июле,
А умный в ноябре.

Роняет листья клены.
Как пьется, Боже мой,
Под красные знамена,
Под выкрики: “Долой”!

На кухне или в спальной,
В тепле бетонных нор,
Под звук дождя стеклянный,
Под умный разговор.

Приятель окосевший
Спросил, взглянув в окно:
“Что, Александр Херцевич,
На улице темно”?

В ответ другой приятель,
Тоже библиофил,
Вздохнул, взглянув на слякоть:
“Ноябрь. Достать чернил…”

Стакан об зубы щелкнул,
Наполнив рот спиртным,
И в полусвете стекол
Приснилась осень им.

Задремлет гость на стуле,
Хозяин на ковре,
Дурак запьет в июле,
А умный в ноябре.

Он — парень осторожный,
Ему немало лет,
Об нем “Патруль дорожный”
Не сделает сюжет.

Он не запьет в июле,
Газ выключит везде,
В постели не закурит,
Как Феникс во гнезде.

Он женщину с вокзала
Не приведет в свой дом,
Чтоб та его кромсала
Хозяйственным ножом.

И если станет нужно,
Он в магазин пойдет,
Пока повсюду лужи,
Но все-таки не лед.

Он знает то, как просто
Заснуть, присев в мороз,
Что травматизм раз во сто
Опасней, чем цирроз.

Увидев вдруг валькирий
Вдоль комнаты полет,
О том, что с ним делирий,
Он без врача поймет.

Он не доставит хлопот.
Он не создаст проблем.
Его богатый опыт
Полезен будет всем.

В развитии процесса
Прошли недели две,
Потом из МЧСа
Бойцы сломали дверь.

Врачи-специалисты
По запаху говна
Нашли довольно быстро
Тело хозяина.

Его словно раздули,
Он вспух и посинел,
Но пах бы он в июле
Значительно сильней.

Раз вино налито,
Выпей прямо щас.
Придут ваххабиты,
Выльешь в унитаз.

На грудь наколи ты
“Не забуду мать”.
Придут ваххабиты,
Будут обрезать.

Вот перед имамом
Закутан в паранджу,
Я под ятаганом
Связанный лежу.

Режьте, душегубы,
Режьте до корня.
Все равно не любит
Милая меня.

Каленым железом
На радость врагу
Вот и я обрезан
По самый немогу.

И теперь уж кукиш,
Через много лет
Ты меня полюбишь,
А я тебя нет.

Вот подкрался вечер,
Как карманный вор.
Любить тебя нечем,
Я уйду в террор.

У меня нет страха
Больше ни хуя,
Я жених Аллаха,
Милая моя.

Я не ем свинину,
Водку я не пью,
Я зато задвину
Гуриям в Раю.

Бороду не брею,
Хоть и не растет.
У меня к евреям
Свой особый счет.

Я тебя, сестричка,
Ни в чем не виню.
Дорого яичко
Ко Христову дню.

Есть в земле Давида
Черный минарет.
Там набью пластидом
Джинсовый жилет.

А в кармане спрячу
Карточку твою,
Выполню задачу
Поставленную.

Жизнь свою собачью
Вспомню наяву,
Возле Стены Плача
Я себя взорву.

На экранах мира,
Среди новостей
Покажет “Аль-Джазира”
Крошево костей.

Где кровью залитая,
Опалив края,
Кружит над убитыми
Карточка твоя.

А на старой даче
В северной стране
Ты о жертвах плачешь,
Но не обо мне.

Обо мне заплачет
Над рекой ветла…
Было б все иначе,
Если б ты дала.

Сладостными майскими ночами,
Всех расстроив, кончилась война.
Я брожу в тревоге и печали,
Не могу я въехать ни хрена.

В прах повергли Нинев и ю
Или там Нин е вию,
Но вопросы кой-какие
Предъявить имею я.

Ох, как ты нас наебала,
Ох, как ты нас бросила
Родина Сарданапала
И Навуходоносора.

Обещали генералы,
Что кирдык пиндосам
На земле Сарданапала
И Навуходоносора.

Вся Россия вам желала
Бить америкосов,
Вам, сынам Сарданапала
И Навуходоносора.

Мы прислали вам ракет,
Средства электроники,
А вы сделали минет
Бушу лучше Моники.

Вам Саддама было мало,
Надо вам Иосифа,
Надо вам Сарданапала,
Навуходоносора.