Олег Егоров: Бульварный роман

Мало-мало тебя резать

И еще немного бить».

Эне, бене, квинтер, жаба.

Вижу пьяного араба.

Он кричит на армянина:

«Этот есть моя такси!

Ты хотеть меня обидишь?!».

Наш ответил: «Фигу видишь?

Если хочешь, накось-выкусь,

Если хочешь, отсоси!».

Аты-баты шли мильтоны

Из московского ОМОНа,

Очень вежливо спросили:

«Что базарите, козлы?

Вы пока еще не в дурке,

Выходите мигом, чурки,

Аты-баты, сразу оба

К представителям властей».

СОКОЛ

На огневом на рубеже,

Как яйца Карла Фаберже,

Сияет солнце. Солнце это

Подобно новой части света.

И я открыл ее уже.

Двуглавый Сокол – весь я твой.

Брожу с поникшей головой

В твоих развалах. Может статься,

Я слишком стар, чтоб повторяться

Как станции на Кольцевой.

Но, Сокол, мы давно на «ты».

Боязнь потери высоты,

Она у нас, должно быть, в сердце,

Как смелость мастера на дверце

Ножом вырезывать цветы.

Двуличный Сокол, где уют

Твоих полковничих кают?

Ландшафт меняется с годами

(Так зрелый возраст в ловкой даме

порою формы выдают).

За чьи успехи пьем до дна?

Какого надобно рожна

Освобожденному Кавказу,

Где не бывали мы ни разу?

И только ночь на всех одна.

Спят дорогие москвичи,

Их гости, беженцы, бичи

В подвалах. Даже котофеи

В объятьях сладостных Морфея

Лежат, свернувшись в калачи.

Лишь изредка сигнал гудит

(Возможно, тронутый луддит

Соседский разбирает «Оппель»),

Да за окном ревнивый тополь

В горшках ботанику следит.

ТУПИК

«Когда бы грек увидел наши игры…» О. Мандельштам

Когда бы грек не сунул руку в реку,

Не чистил бы Авгиевы конюшни,

Когда бы съел он яблоко раздора

И не играл бы с Троей в городки,

Когда б не крал он спички на Олимпе,

Не продавал спартанцев за границу,

И видел дальше собственного носа,

И, вообще, смотрел бы на Москву,

Тогда бы грек увидел наши игры,

И больше не смотрел бы на Москву.

1990-1993