Лев Гомолицкий - Сочинения русского периода. Стихотворения и поэмы. Том 1

мы были м.б. грубы
такими делало нас знанье
духовных видений труды
и с крылоносными братанье
тайн близость в легкосердый час
кощунством речи обращает,
и люди избегали нас
как смертный бездны избегает
совлекшись века и одежд
любили мы скакать нагими
когда нагой хлестал нас дождь
скользя вселенной под ногами
совидцем на пиру богов
трудиться духом в разговоре
бессилье человечих слов
на шутовском пытать соборе

потом проект всезвездный – храм
высчитывать в уединеньи
праангельское воспаренье
взносящее на крыльях прах

врастающий в небооснову
нам корень жизни зреть дано,
исток невысловимый слова,
его гномическое дно.

бессмертные все эти слоги:
Бог – страсть – смерть – я
слагали тайнописью строгий
начальный искус бытия

от слова слава естества
и лествица рукописанья
нет песням большего родства
молитвенного послушанья
дыханье духа – дышит персть
и дышит дух и прекращенье
дыхания в обоих – смерть

сияний умовых мещенье
цветы мистических пустынь
надсущный хлеб всем хлебам вышний

ноч этой жизни провести
дай серцу с бодрствующей мыслью
ей м.б. дано вступить
с тобой на неземную сушу
чтоб из ума не исступить
бессмертьем убезмолви душу
во глубь себя сведи свой ум
когда же вкусит средоточья –
от сих сердечных мест и дум
сам отдалиться не захочет

ума блаженства надлежит
питанья серца сделать делом
предел молитвенный лежит
за тайны сущего пределом
дыханья мерные пути –
путь нисхожденья в душу Бога
познав сие принудь войти
молитвословье сей дорогой
и век придет: молитв слова
биением сердечным станут
кровососущим током – тварь
творящим псалмопевным тоном

венец молитвенный велик
вот гусль давидова да видит
ее приявший славы лик
и подражателя Давида
да чтут закон его ладов
слов-звуков правило кованья:
лицо есть лик возликованья
как ладом есть твоя ладонь

свидетель жизни иссяканья
к застывшей цепи форм привык
лиц опрометного избранья
невероятен нам язык.
лиш древний видел расчлененье
в живом причины всех начал
и перемены воплощенья
единым тайно нарекал

но паки оборотень духов –
тысячерящаяся плоть
цель язней жизней зрений слухов –
всех нас касается Господь
в ком! в друге в твари ль в муже-ладе
в чом! в глине в древе ли в лице ль
и молим мы ему и гладим
не ведая что это – цель.

от мрака хладного фиалок
надгробная душиста тень
день полным грозовым фиалом
на дне скрывает кость и тлен

и друг на корточках вникает
смесив писанья всех веков
праматерь смертная какая
возжгла светильник в 7 грехов

уединительные слезы
в отъединеньи были мы
и по лесу бродили козы
щипля фиалки и псалмы

в миротеченья гороскоп
нагой в загаре чорном рая
друг – юный седовласый – лоб
в жердь рулевую упирая
плывет омыт и обожжон
стих бормоча бхагавадгитый
среди купающихся жон
пусть прячут гневные ланиты
плывя на остров голубой
разбросить в травяной прибой
там тел отяжеленных гири
и окрыленность тех же тел
чья мысленность побудит горы
и кости воскресит в песке

обвившись диким виноградом
на острове лежали мы
цари желаний вертоградом
всех мудростей услаждены
тот – руки погружая в воды
тот – погружаясь в облака,–
о том что перстность как река
о том что дух венцом свободы
томящее к полету прах
предведенье предвоспаренья
пир символов тайнореченья
кимвалы – крыл словесных взмах

черны блестящие лопатки
и черепахи черепов
в песка и плеска перекладке
на белой зелени брегов

а в той же пестроте искусства
снов огненных береговых:
сухих стекляшек дождевых
просыпан холодок на чувства

раздвоен зреньем опрозрачен
нагой на брег всходящий друг
и виден мир ему в придачу
сквозь плоть загар его и дух

в том мире рог коровы пьющей
крушит плеща тростник цветущий
сереет радуга веков
дугой взнесенная от рога
на фиолетовых отрогах
огнегремучих облаков