Александр Дольский - Стихотворения

На просторах таких, даже тут

Мало места для правды и боли.

Слава богу, поэты живут

В наше время немного поболе.

Знаю, распятый еврей

Говорил с тобою.

Вознеси меня, Андрей,

Вознеси меня, Андрей,

Над моей судьбою.

Над моей судьбою.

Мне приснился Владимир Высоцкий

как пророк, как щемящая суть.

И пронзил он надрывом высоким

мою мерно дышащую грудь.

Словно тысячи тысяч оркестров

разодрали мелодии плоть.

Миллионы нещадных маэстро

стали палочкой сердце колоть.

Будто бич резал напропалую

этот ритм, что у пульса в плену,

оплеухи нужней поцелуев,

поцелуям мы знаем цену.

И слова зазвучат, как клекот

пораженного насмерть орла,

полоснули до горла от легких,

и ворочалась совесть и жгла.

Я увидел, как он изначален,

облекая в простые слова

наши муки и смех, и печали,

как повинна его голова.

Приоткрыл он понятья и вещи,

что казались яснее всего,

несчастливый становится вещим -

это счастье для паствы его.

А за мужеством, как не усердствуй,

проступает печалью дыша

уязвимое нежное сердце,

и трепещет живая душа.

Если падает бард и скиталец,

пораженный глаголом "успех",

то все ложи пока свои пальцы

поднимают с улыбками вверх.

И явилось мне как откровенье

эта мысль, что подспудно жила:

счастье есть не в удовлетвореньи,

а в способности страстно желать.

На подмостках судьбы и театра

исступленно хрипит на весь свет

осужденный на жизнь гладиатор,

обреченный на вечность поэт.

Путь от грусти до веселья

Скор и не тернист,

Но страшись всегда похмелья,

Милый гитарист.

Мало ли, что струны знают,

Ты же знай одно:

Поступает вольно с нами

Славное вино!

Не спеши попасть в неволю,

Не гони свой срок.

Поступают с нами больно

Женщины, дружок!

Пусть несет твоя гитара

Грусть и радость им...

А поэт - кому он пара?

Он не приручим.

Ну, а если уж попалось

Сердце в западню,

Пожалей об этом малость,

И ступай ко дну.

С этих пор твоя гитара

Будет петь о ней,

Но учти, что тратишь даром

Ты монеты дней!

Для одной не сложишь песню,

не споешь куплет.

Для поэта интересен

Только целый свет.

А споешь - все будет ложью

под твоей струной.

Только всех любить ты можешь,

или ни одной!

В белом смокинге и в кружевах жабо,

Не философ, и тем более не бард,

На лице - ни скорби мира, ни забот,

Ничего нет, кроме рта и бакенбард.

Ну а Вы, Вы молчите, маэстро,

Неужели Вы бросили крест?

И у пульта пустует место,

И без Вас замолчал оркестр.

И без Вас замолчал оркестр.

Ах, не любим мы командовать людьми,

Нам бы в летние луга - траву косить.

А в оркестрике Надежды и Любви

Мы готовы инструменты Вам носить.

Почему Вы молчите, маэстро,

Неужели Вы бросили крест?

И у пульта пустует место,

И без Вас замолчал оркестр.

И без Вас замолчал оркестр.

Гибнут первые, но знаем мы отныне:

Уцелевшие усталостью правы.

Благодарно мы склонимся перед ними,

Пыльных шлемов не снимая с головы.

Почему Вы молчите, маэстро,

Неужели Вы бросили крест

И у пульта пустует место,

И фальшивит без Вас оркестр.

И фальшивит без Вас оркестр.

Русый мальчик, дурак березовый,

Нынче каждый у нас поэт.

Только пишут поэты прозою,

И никто как ты не поет.

И замолк ты на полуслове,

И украл ты себя у нас.

Да, России не повезло с ним

Не в последний, не в первый раз.

Жаль, что пахнут чуть-чуть конфетно

Окровавленные стихи,

И не стоит тот жест эффектный

Самой худшей твоей строки.

То, что пил ты - нова ли повесть!

И любил ты не тех, так что ж?

Становилась стихами совесть,

Как становится водкой рожь.

У вина поцелуй Иуды,

А ведь ты любил жеребят.

Как пошла твоя русская удаль

Убивать самое себя.

Вы простите, Сергей Александрыч,

Так легко Вас сейчас осудить,

Но тогда, я уверен, мы сами

Были рады бы с Вами пить.

Да и наше ли это дело?

Я не знаю за вами грехов.

Так хмельная душа ваша пела -

Я пьянею от ваших стихов.

Русый мальчик, поэт березовый,

Позабыв золотую шпану,

По Руси скачет конь Ваш розовый,

Ржет, зовет кобылицу - луну.

Пробираясь сквозь дебри прозы

Мы великие строим года.