Александр Дольский - Анна. Роман в стихах

Бандиты, побирушки, наркота...

Убитые легко, однообразно

в своих подъездах -- доктора, профессора,

евреи, улетевшие на встречу

с тенями предков -- тягою из печи

взлетевших в небо, злая детвора,

что продаёт тела свои прохожим,

безграмотных писателей толпа,

вокруг Александрийского столпа

расположившая свои тома и рожи.

22

Идёт торговля ложью, телом, кровью.

Романтика, война, средневековье...

И только нежность и предчувствие исчезновенья

дают нам жизнь пройти с любовью и терпеньем.

. . . . . . . . . . . . .

23. Андрей. Китай. Пекин

Нет ценности выше, чем нежности стаж.

Хранить его нужно, как что?.. нет сравненья.

А жизнь без тебя, как фальшивое пенье,

как строфы без рифм, без природы пейзаж.

Так славно придумал Всевышний, балуя,

найдя очертание бёдер и губ...

Ты помнишь, как кровь от того поцелуя

казалась нам сладкой? Но был я не груб.

Я просто ещё не рассчитывал силу

объятий, и ласки мои были очень просты.

А ты в первый раз эту радость вкусила,

но быстро училась любви. И прости,

что я в вожделеньи от страсти и жажды

усилие ласки не мог осознать.

Поспешным, неловким я был не однажды.

И ты, как богиня, прощала опять.

Прости, что со временем стал я другой.

Коснись меня тёплой, надёжной рукой.

24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32

. . . . . . . . . . . . . . . . . . .

33. Анна. Париж

Сегодня я Кьеркегора читала

на датском "Euten-ellen" -- "Или-или".

Подумала -- "О, как давно всё это было

написано". Потом, представь, мечтала.

Какими неизвестными словами

сегодняшние дни определит

далёкий разум и, качая головами,

осудит нас неведомый синклит..,

и как грехи и радости планеты

через века прочтёт археолoг,

как обозначит разума приметы

и как определит мой лёгкий слог..,

и будут ли метафоры понятны

живущим с нашей кровью существам,

параграфы законов адекватны

сегодняшним несбыточным правам --

так хочется узнать. Невероятно!

Хотя, по сути, безразлично нам.

34

Целую и люблю. Студентка Анна.

Пиши почаще, хоть о чём и постоянно.

35. Андрей. Санкт-Петербург

Я понял твой божественный секрет --

ты милосердна раз и навсегда.

Чтоб не обидеть, ты не скажешь -- нет,

но чтоб не сдаться, не добавишь -- да.

Из мира, что вокруг тебя витает,

ты понимаешь только светлые тона.

Дорога к людям у тебя всегда святая,

и не лежит на совести вина.

Не позволяешь при себе злословить,

хотя горазда на горячее словцо,

и часто посторонних суесловий

являешься старательным ловцом.

Твои глаза не пропускают жестов

неискренних, а уши -- оговорок.

Ты можешь быть Христовою невестой

и знатоком трущоб или задворок.

Тебе и Лувр уютен, и пригорок.

Тебя чертёнок вылепил из ангельского теста.

36. Анна. Париж

Ноябрь кончается. Сессия близко.

Ты куришь, мой милый. В Китае привык.

Я вижу на фото худущий твой лик.

При мне ты не сможешь курить -- это низко.

Любимый, ты дай непременно мне слово

забыть эти стружки в бумажной коре.

Беременна я. Прилечу в январе.

Я думаю, где-то шестого, седьмого.

Каникулы будут всего две недели.

Какая тоска -- без тебя белый свет!

Мне даже подруги мои надоели.

И это впервые за несколько лет.

Они деликатны, внимательны, тонки,

они взбаламутили весь факультет.

Готовят мне завтрак, приносят обед.

И парни со мною нежны, как девчонки.

Ну, в общем, живу, как владелица душ.

Мне это приятно, но нужен мне муж.

37. Андрей. Санкт-Петербург

Анюта! Сегодня я ночью не спал.

Боялся -- от счастья сойду я с ума.

Мамашка твоя прикатила сама,

устроила нам, как у Воланда, бал.

Добра и умна твоя мама, Анюта.

Какой же чудак деловой твой отец...

Он должен опять с ней пойти под венец.

Но, правда, не хочет она почему-то.

Пыталась меня научить па-де-катру.

Потом пили чай мы и ели пирог,

на "девочка-мальчик" играли мы в карты.

И были стихи -- Чичибабин и Блок.

Наташа внесла диссонанс и минор,

читая стихи этих славных поэтов.

Затем обсуждали мы сны и приметы

и был о тебе до утра разговор,

о том, кто в тебе появился, о нём.

Все трое тебя мы целуем и ждём.

38.

От автора. Счастье, Время и Кто-то

Как Счастье устроено странно...

Когда нас оно вспоминает,

то Время спешит постоянно.

Ах, как это редко бывает!

Свои и дела, и заботы

вдруг Кто-то для нас забывает.

И дарит нам Время тот Кто-то.

Ах, как это редко бывает!

Тот Кто-то грустит и смеётся,