Антон Дубинин: Вернуться бы в Камелот

Мне же было б дороже золота
Съединить то, что мною расколото.
Только мудрой рукою отмеряно,
В землю вылито золотО вино.
Упасется ль тот, кто потерян был,
Кто исправит то, в чем виновен он?
Чтобы стало явным — сокрытое,
Чтобы стало ясным — забытое.
Что разбито — срастается,
Что блаженно — то прежним останется.
Ведь, с добром человечьим несхожее,
Велико милосердие Божие…

Кто будет воспет, чье имя — ответ,
Чей взгляд устремлен на восток,
Каштан — его цвет, Господь — его свет,
Засим ли всегда одинок.
Ло, рыцарь Грааля, не ведай печали,

Ты станешь одним из троих.
С ним есть и другой, кто вечно второй,
Чьей крови пролиться у ног.
Кто призван идти, чтоб пасть на пути, —
Засим ли не жаждать не мог?
Ло, рыцарь Грааля, не ведай печали,
Ты станешь одним из троих.

Где третий стоит, и терном увит
Меч гнева, подъятый в бою.
Но чист и укрыт молчанием плит,
Окончит дорогу свою.
Ло, рыцарь Грааля, таить от тебя ли —
Ты станешь одним из троих.

Одним из троих, и братьев своих
Ты встретишь по двум берегам.
Кто в красном из них, кто в белом из них —
Себя же не видел и сам.
Ло, рыцарь Грааля, не ведай печали,
Хвалу возноси небесам…

Кто миром не взят, но мир ему брат,
Кто знает, что было и есть,
Кто светел и свят, вернувшись назад,
Затем, что несет свою весть —
Ло, рыцарь Грааля, не ведай печали,
Хвалу возноси небесам…

Кто тут слаб, кто силен —
Видно только не нам.
Кто алкал, кто страдал,
Кто упал, чтобы встать —
Я скажу, ты уйдешь,
Но запомнишь слова:

— «Наша светлая жизнь,
Наш блаженный покой,
Наши сказки о нас,
Наши знанья и дни
Разобьются во прах,
Когда нас позовут.
Ты узнаешь свой Путь,
Путь узнает тебя.
Кто тут трус, кто гордец,
Кто тут рыцарь, кто тень,
Это имя звезды,
Это — луч через кровь.
Но ни слабость, ни страх,
Ни вмешательство Сил,
Ни проклятая тень —
— Та, что в каждом из нас —
Ни любая любовь,
Что над нами горит,
Не спасет, не спасет
Никого от Пути —
Только разве что смерть…
Я не знаю о ней.
Только разве что смерть…»

Персивалю снился лев,
Бывший рядом словно страж.
Свет держал он, замерев
У дверей, как мальчик-паж,
Звали его Марк.
А за дверью действо шло,
В щель пробился светлый луч.
Время полночи цвело,
И песок был сух и жгуч
Там, на берегу.

Льву же снился Персиваль,
Позабытый на песке.
Серый сад его — печаль —
Гостя ждал невдалеке,
Но Искатель спал.
Звезды зрели голый брег,
Где, обнявшись, как родня,
Спали зверь и человек —
О, до дня надежды, дня
Пред концом пути…

Тот, что сошел с коня
Кого он звал у ручья,
К бегущим струям наклонясь,
К холодным белым струям,
И света какой звезды
Взыскивал он, взыскивал он,
Заросшей тропой приведен,
В горсти воды, в горсти воды?
Лишь в глазах стояла беда
Да в руках вода —
Холодна
была она,
Холоднее льда,
И темней, чем речное дно
Солонее слез,
Будто есть у него лишь одно —
Что ручей принес,
Из пальцев струями света
Вода — к воде
И речь умрет без ответа,
Да и званный — где?..

«А, дева-фэйри, роса холодна,
Зачем над водою твоей тишина,
И голос твой скоро совсем утечет из памяти.
Спроси у ветра и у валуна,
Зачем этот смертный, кому не до сна,
Взывает у вод, и куда еще нам идти?..

А, дева-фэйри, глубок твой взгляд
Но далека дорога назад
А может и нет ее, поросла травой —
Ведь ни любовь, ни король, ни брат
Миру людскому не возвратят
Пившего воду, где чёлн причаливал твой.

О, дева-фэйри, сколь много благ
Дарит Господь наш, ибо Он благ,
Сердцу дает Он, что сердце видит во тьме.
Но, своим сердцем горек и наг,
Столь я нарушил, сколь дал присяг, —
Горстью песка ли чашу наполнят мне?..

А, дева-фэйри, проклята будь,
Ибо сломала мой светлый путь
И не дала другого, чтобы всегда
Холод воды леденил мне грудь,
Что не вернуться и не заснуть
В тихом изгнанье, где плещет вода, вода…

А, дева-фэйри, прости, во сне
В воду входили мы в тишине,
Въяве же вновь прихожу с тобой говорить,
Тихо смеясь и молясь о дне —
Когда — и Господь улыбнется мне —
Над сердцем Грааля нам руки соединить…