Иван Барков - Заветные сочинения Ивана Баркова

Нептун и адский бог Плутон,
Смягчите ярость вы без шуму,
Страшася шанкера бабон,
Оставьте вы высоку думу.
На вас не буду я смотреть,
Велю обоих перееть.
Ты, море, не плещи волнами,
Под секель ветры заключи,
А ты престрого закричи,
Чтоб в аде не трясли мудами.

Чтоб тем приятный звук и глас
Такие вздоры не тушили,
Скачи и веселись, Парнас,
Мы все в природе утишили.
Сойди, о Муза, сверху в дол
И на пуп залупи подол,
Я ныне до пизды касаюсь,
Воспеть теперь ея хочу
И для того елдак дрочу,
Что я пиздою восхищаюсь.

Со утренних спокойных вод
Заря на алой колеснице
Являет Фебов нам восход,
Держа муде его в деснице,
И тянет за хуй Феба в понт,
Чтоб он светил в наш горизонт,
Мы блеску все его радеем.
А ты, восточная звезда,
И краше всех планет — пизда,
Тобой мы день и свет имеем.

Скончав теченье, Аполлон
С ефира вниз себя покотит,
К Фетиде в лоно съедет он,
Пизда лучи его проглотит,
И блеск его тогда минет,
Когда богиня подъебнет,
К мудам свою пизду отклячит,
Сокроется от нас день прочь,
Ебливая наступит ночь,
Коль Феб в богиню запендрячит.

Дрочи, о Муза, добрый хуй,
Садись ко мне ты на плешь смело,
Чтоб слабже он полез, поплюй,
Раздайся секель твой и тело.
Я всю вселенную узрел,
Когда тебя я на плешь вздел,
Кастальской омочен росою,
Отверзлись хуя очеса,
Открылись света чудеса,
Творимые везде пиздою.

Юпитер в смертных бросить гром
С великим сердцем замахнулся,
Погиб бы сей хуев содом
И в лютой смерти окунулся,
Но в самый оный страшный час
Пизда взвела на небо глас,
Умильно секелем кивнула,
Зевес, схвативши в руки плешь,
Бежит с небес на землю пеш,
Громовый огнь пизда задула.

Перун повержен там лежит,
Пропал великий страх народа,
Юпитер над пиздой дрожит,
Забыта им уже природа.
Пускай злодействуют везде,
А он купается в пизде.
Алкмену ныне сарафанит,
Ебёт и прёт, пендрячит, ржот,
Храпит, сапит, разинув рот;
И гром уже его не грянет.

Ударил плешью по водам
Нептун, властитель над морями,
Велел подняться он мудам,
Чтоб дули ветры под волнами.
Велел все море возбудить,
Неоптолема потопить.
Но с вострым секелем Фетида,
Подъехав, села на муде.
Нептун, поковыряв в пизде,
Лишился тотчас грозна вида.

Плутон во аде с елдаком
Совсем было утратил мысли,
Елда его покрылась льдом,
А с муд уже сосули висли.
Но вскоре въехала туда
О ты, прелестная пизда,
Богиня ада Прозерпина,
Ощерила мохнату щель,
Плутон, храпя, наметил в цель,
В пизде согрелася елдина.

Твоя, о мать хуев, пизда,
Никак нейзъясненна сила,
С волшебной сферы ты звезда,
О страх, ты солнце ослепила,
Когда из волосистых туч
Блеснул на Феба пиздий луч,
То он сияние оставил,
Забыл по должности езду
И сунулся тотчас в пизду,
Чем славы он твоей прибавил.

Гремит Омфалия пиздой,
Прельстив усами Геркулеса,
Который страшною елдой
Нередко пехивал Зевеса,
Творил велики чудеса,
Держал на плёчах небеса,
Подперши плешью твердь ужасну,
Атланта бодро облехчил,
За то в него и хуй всучил,
Однак шентю узрел он власну.

Ахилл под Троей хуй вздрочйл,
Хотел пробить елдою стену,
Но как он бодро в град вскочил,
Чтоб выеть тамо Поликсену,
Парис ударил его в лоб
Тем дротиком, которым ёб,
То небо стадо быть с овчинку
В Ахилловых тогда глазах,
Смяхчил его шматину страх,
Пизда сжевала в час детинку.

Герой в войне — не человек:
Намазав ворванью елдину,
Забыв толь надобной нам век,
Разит людей так, как скотину.
С пиздой он больше не буян,
И Бахус без нее не пьян.
Пизда природу умножает,
Родит, лелеит, кормит нас,
Ее продолговатый глаз
Сурову нашу плешь смягчает.

О, мать веселья и доброт,
Пизда, шентя, фарья, махоня,
Я тысячу хуев дам в рот —
Глотай, им ныне есть разгоня,
Насыться от моих похвал,
Я прямо в цель твою попал,
Воздвигну я тебе божницу,
Внутри очищу пиздорык
И, взявши в руки я голик,
Сгоню нечистую площицу.

В ефире светлая звезда
Или блестящая планета
Не так прелестна, как пизда,
Она творительница света.
Из сих торжественных ворот
Выходит всякий смертный род
И прежде всех ее целует,
Как только секелем кивнет,
Двуножну тварь на свет пихнет
И нам ее она дарует.