Иван Барков - ПИСЬМО К СЕСТРЕ

Я пишу тебе, сестрица,

Только быль– не небылицу.

Расскажу тебе точь в точь,

Шаг за шагом брачну ночь.

Ты представь себе, сестрица,

Вся дрожа, как голубица,

Я стояла перед ним,

Перед коршуном лихим.

Словно птичка трепетало

Сердце робкое во мне,

То рвалось, то замирало...

Ах, как страшно было мне.

Ночь давно уже настала,

В спальне тьма и тишина,

И лампада лишь мерцала

Перед образом одна.

Виктор вдруг переменился,

Стал как-будто сам не свой,

Запер двери, возвратился,

Сбросил фрак с себя долой.

Побледнел, дрожит всем телом,

С меня кофточку сорвал...

Защищалась я несмело -

Он не слушал, раздевал.

И бесстыдно все снимая,

Он мне щупал шею, грудь,

Целовал меня, сжимая,

Не давал мне вздохнуть.

Наконец, поднял руками,

На кроватку уложил.

«Полежу немного с Вами»,

весь дрожа он говорил.

После этого любовно

Принялся со мной играть.

А потом совсем нескромно

Стал рубашку поднимать.

И при этом полегоньку

На меня он сбоку лег.

И старался по-маленьку

Что-то вставить между ног.

Я боролась, защищалась,

Отбивалася рукой -

Под рукою оказался

Кто-то твердый и живой.

И совсем не поняла я,

Почему бы это стало:

У супруга между ног

Словно вырос корешок.

Виктор все меня сжимая

Мне покоя не давал, -

Мои ноги раздвигая,

Корешок туда совал.

Я из силы выбивалась,

Чтоб его с себя столкнуть.

Но напрасно я старалась -

Он не дал мне и вздохнуть.

Вся вспотела, истомилась

И его не в силах сбить,

Со слезами я взмолилась,

Стала Виктора просить.

Чтоб он так не обращался,

Чтобы вспомнил он о том,

Как беречь меня он клялся

Еще бывши женихом.

Но моленьям не внимая,

Виктор мучить продолжал:

Что-то с хрустом разрывая

Корешок в меня толкал.

Я от боли содрогнулась...

Виктор крепче меня сжал,

Что-то будто вновь рванулось

Внутрь меня. Вскричала я.

Корешок же в тот же миг

Будто в сердце мне проник.

У меня дыханье сжало,

Я чуть-чуть не завизжала.

Дальше было что – не знаю,

Не могу тебе сказать.

Мне казалось: начинаю

Я как будто умирать.

После этой бурной сцены

Я очнулась, как от сна.

От какой-то перемены

Сердце билось, как волна.

На сорочке кровь алела,

А та дырка между ног

Стала шире и болела,

Где забит был корешок.

Любопытство – не порок.

Я, припомнивши все дело,

Допытаться захотела:

Куда делся корешок?

Виктор спал. К нему украдкой

Под сорочку я рукой.

Отвернула... Глядь, а гадкий

Корешок висит дугой.

На него я посмотрела,

Он сложился грустно так.

Под моей рукой несмелой

Подвернулся как червяк.

Ко мне смелость возвратилась -

Был не страшен этот зверь.

Наказать его хотелось

Хорошенько мне теперь.

Ухватив его рукою,

Начала его трепать.

То сгибать его дугою,

То вытягивать, щипать.

Под рукой он вдруг надулся,

Поднялся и покраснел.

Быстро прямо разогнулся,

И как палка затвердел.

Не успела я моргнуть, -

На мне Виктор очутился:

Надавил мне больно грудь,

Поцелуем в губы впился.

Стан обвил рукою страстно,

Ляжки в стороны раздвинул,

И под сердце свой ужасный

Корешок опять задвинул.

Вынул, снова засадил,

Вверх и стороны водил,

То наружу вынимал,

То поглубже вновь совал.

И прижав к себе руками,

Все что было, сколько сил,

Как винтом между ногами

Корешком своим водил.

Я как птичка трепетала,

Но не в силах уж кричать,

Я покорная давала

Себя мучить и терзать.

Ах, сестрица, как я рада,

Что покорною была:

За покорность мне в награду

Радость вскорости пришла.

Я от этого страданья

Стала что-то ощущать.

Начала терять сознанье,

Стала точно засыпать.

А потом пришло мгновенье...

Ах, сестрица, милый друг,

Я такое наслажденье

В том почувствовала вдруг.

Что сказать про то нет силы

И пером не описать.

Я до смерти полюбила

Так томиться и страдать.

За ночь раза три бывает,

И четыре, даже пять

Милый Виктор заставляет

Меня сладко трепетать.

Спать ложимся, первым делом

Муж начнет со мной играть,

Любоваться моим телом,

Целовать и щекотать.

То возьмет меня за ножку,

То мне грудку пососет...

В это время понемножку

Корешок его растет.

А как вырос, я уж знаю,

Как тут надо поступать:

Ноги шире раздвигаю,