Евгений Витковский - Век перевода (2006)

Первый путь — над сонной пучиной,
На закат — над морем угрюмым, —
Мост блаженный от края к краю,
Путь, открытый душам и думам.
А на море — ходят буруны
В переливчатом покрывале.
Этот путь — и древний, и юный,
Он зовется Олорэ Маллэ {88} 88 В Lost Tales Дж. Р. Р. Толкина упоминаются три пути из Средиземья в Аман: Олорэ Маллэ, Ильверан (радуга) и дорога Мандоса. Примечание сканериста .

Путь второй — для благостных Валар {89} 89 Вамлар (кв. Valar; ед.ч. Вамла) — в легендариуме Дж. Р. Р. Толкина — часть Айнур, которые сошли из Чертогов Безвременья в Эа, чтобы управлять ею и стать её стихиями. Валар аналогичны христианским ангелам. Примечание сканериста. ,
Меж утраченных врат сквозь годы,
Славь же ясную Илуквингу {90} 90 Призрачный Мост в Иные миры. Эльфы называли её Илуквинга… валар по ней ходили. Примечание сканериста. ,
Славь Хельянвэ {91} 91 Хелианвэ (Радужная, Сверкающая Госпожа). Покровительствует: Радуге, волшебству, феям воздуха). Примечание сканериста. , радугу свода.

Третий путь — уводит бесследно
В царство сумрачной круговерти;
Он — кратчайший, и он — последний,
То — Квалванда {92} 92 Квалванда (Qualvanda), Путь Смерти, ведущий из Средиземья в Мандос — им приходят в Мандос души умерших. Примечание сканериста. , Дорога Смерти.
В Вышнем небе — падают звезды,
В Среднем небе — птичьи хоромы,
Время сна заткало покровом
Вечный путь, открытый любому.

Я хотел бы сказать кое-что — ясное и непостижимое
Точно птичьи трели в военное время.

Здесь, в уголке, где я примостился
Выкурить свою первую сигарету на свободе
Неуклюжий среди этого счастья, трепещущий
Вдруг я сломаю цветок, вспугну птицу
И Богу станет неловко из-за меня

И, однако же, всё мне послушно
И стройный тростник и согбенная колокольня
И сада целокупная твердь
Отраженная в моем уме
Одно за другим имена звучащие
Странно на чужом языке: Phlox, Aster, Cytise
Eglantine, Pervanche, Colchique
Alise, Fresia, Pivoine, Myoporone
Muguet, Bleuet
Saxifrage
Iris, Clochette, Myosotis
Primevere, Aubepine, Tubereuse
Paquerette, Ancolie [10] Флокс, Астра, Ракитник Шиповник, Барвинок, Безвременник Рябина, Фрезия, Пион, Волчий корень Ландыш, Василек Камнеломка Ирис, Колокольчик, Незабудка Первоцвет, Боярышник, Тубероза Маргаритка, Водосбор (фр.). , и все фигуры
Ясно выписанные среди плодов: круг, прямоугольник
Треугольник и ромб
Как их видят птицы, — пусть мир будет простым
Рисунок Пикассо:
Женщина, малыш и кентавр.
Я говорю: и это придет. И иное прейдет.
Миру нужно не многое. Что-то одно,
Малейшее. Как поворот руля за миг до столкновения
Но
Точно
В
Противоположную сторону.
Довольно мы поклонялись опасности: теперь ее черед воздать нам за это.
Я мечтаю о революции в области зла и войн, — вроде той, что в области
светотени и цвета совершил Матисс.

Впрочем там где двое друзей
Беседуют или хранят молчание — тогда тем паче —
Третьему ничему нет места.

И, похоже, точно друзья, —
И моря друг другу весть подают издалека
Легкого ветра довольно, чуть-чуть разотри
Между пальцами кожицу темной лозы, и вот:
Волна? Это она?
Это ли обращается к тебе на «ты» и говорит
«Не забывай меня» «Не забывай меня»? Это Анактория?
Или, может быть, нет? Может, это просто вода, журчащая
День и ночь у часовни Святой Параскевы?
Не забывай что? Кто? Ничего мы не знаем.
Как накануне вечером, когда что-то у тебя разбилось
Старая дружба фарфоровое воспоминание
Снова как неправедно умел ты судить
Ты видишь теперь когда рассвело
И горько во рту у тебя прежде глотка кофе
Бесцельно размахивая руками, — кто знает, — быть может,
В какой-то другой жизни ты вызываешь эхо и по этой причине
(Или, может быть, и от мысли
Некогда столь могучей, что она выдается вперед)
Напротив тебя, вдруг, сверху донизу зеркало дает трещину.
Я говорю: в одно мгновенье, единственное, какого
Сам не знаешь хватает ли
Письмена дают трещину
И кто дает, берет. Потому что если нет тогда
И смерть должна умереть и гибель
Должна погибнуть, и крошечная
Роза которую некогда
Ты держал на ладони, галька и та
Где-то, тысячелетья назад, должна сложиться в новый узор.
Мудростью и мужеством. Пикассо и Лоуренс. Ступим поверх Психологии,
Политики, Социологии, — загорелые и в белоснежных рубашках.