Иаков Стюарт - Из шотландской поэзии XVI-XIX вв. (антология)

Как я люблю в июльский зной
Читать, простершись под сосной!
А томик твой всегда со мной —
Истрепан, худ…
Как восхищает глубиной
Твой звучный труд!

Здесь нет поэзии преград!
Часы бегут, года летят…
Звучат стихи на грустный лад —
И хоть заплачь!
А сменишь лад — я буду рад
Пуститься вскачь!

И прохиндеев, и шутов
Ты плеткой отхлестать готов:
А уж у плетки — семь хвостов!
О, что за плеть!
Ты всех мерзавцев и скотов
Сумел огреть!

Пусть неумелая хвала
И недостойна, и мала —
Но славить славные дела
Певцу — к лицу!
Иль Муза втуне отдала
Свой дар певцу?

Теперь, всесильный стихоплет,
Прощай! Неудержимый ход
Часов опять меня зовет —
Увы и ах!
И буди здрав за годом год —
Врагам на страх!

Сколь дивна ты, шотландская свирель!
О, сколько песен скрыто в тростнике!..
Трепещет упоительная трель,
Звучат слова на звонком языке.
Была свирель у Аллана в руке:
Знаток природы и людских сердец,
Он пел о всяком древе и цветке,
Он пел, как Пэти мирно пас овец —
И Мэгги обнимал, влюбленный сорванец!

Бродить бы мне вблизи журчащих вод,
Иль под ольхою нежась, птичий хор
Внимать! Неспешен сельской жизни ход,
Сокровища Природы тешат взор.
Какой роскошный луговой простор,
Как жаворонок нежит чуткий слух!
Вседневные заботы наши — вздор.
Беспечен, весел юноша-пастух:
Здорова плоть, и в ней гнездится бодрый дух.

О! Роберт Бернс, бессмертный менестрель,
Был не любитель жизни городской!
Его примером взял я — и досель
Алкаю славы с жаром и тоской.
Но кто же знал, что недалек такой
Ужаснейший, непоправимый день —
Что вечный к Бернсу близится покой?
Страна! Одежды черные надень!
Угас поэт, сошел под гробовую сень.

Горюй, Шотландия… Но, впрочем, нет!
Отри слезу, расправь скорее грудь:
Поэт ушел. Да здравствует поэт!
Я верю: есть меж нами кто-нибудь,
Кому дано бестрепетно дохнуть
В нетленную шотландскую свирель —
И новый Бернс на тот же ступит путь,
Что Роберт Бернс прокладывал досель…
О Бальфур мой! Дерзай, преследуй ту же цель!

Тебя природа вдохновит, мой друг;
Ты нашу лиру посрамишь едва ль!
Пускай рыдают нынче все вокруг —
А ты уйми тоску, смири печаль,
Прославь страну свою и вширь и вдаль!
Чтоб гордым был по-прежнему народ,
Чтоб души стали чище, чем хрусталь —
Пускай вовек поэзия живет,
О, пламенный творец и честный патриот!

Обветренный, убогий дом!..
Но в нем великий наш поэт,
Шотландский гений, в первый раз
Открыл глаза, увидел свет!
Кудесник Бернс! Впервые здесь
К тебе наитие сошло;
И получил ты свыше, бард,
Непогрешимое стило.
Слетает наземь желтый лист,
Царит осенний хмурый дух.
Но лавр, тебе врученный встарь
Шотландской Музой — не пожух.
Поэт гляделся в светлый Дун,
В широкий ток журчащих вод,
И пел: «Беднягу зришь ли ты,
Что вдаль бредет и слезы льет?» [4]
И у хрустальных этих волн
Досель растет невдалеке
Ольха — любили Роб и Джин
Сидеть под ней, щека к щеке.
В июльский зной среди холмов
Бродил поэт, любивший тишь;
А после пел на берегу
Про маргаритку и про мышь.
Бессмертен стих его литой!
А сердце замерло в груди,
И над могильною плитой
Шумят осенние дожди…
Ушел поэт, ушел навек
В иной, непостижимый мир…
Сама Природа слезы льет:
«Шотландия, где твой Шекспир?»

Край печальный, край счастливый,
Незабвенный тихий край!
Край печальный, край счастливый,
Говорю тебе: прощай!

Славный Дун в лучах заката
Вдаль стремится — светел, тих…
Подле струй твоих когда-то
Сочинил я первый стих.

О, прощай, приют влюбленных
Средь густых плакучих ив!
О, прощай, простор зеленых,
Радостных лугов и нив!

Други! В памяти храните
Расставанья горький час.
О, как больно резать нити,
Что давно связали нас!

Други! Не могу иначе —
Ухожу… Скажу всерьез:
Много ль толку в вашем плаче?
Я не стою ваших слез.

Край печальный, край счастливый,
Незабвенный тихий край!
Край печальный, край счастливый,
Говорю тебе: прощай!