Лев Маляков - Страда

Жилистый, на руку крепкий,
Филька свой час не проспал.
Даже урядника кепку
Где-то, подлец, раскопал.

С хлебом на скатерти белой
Бил чужеземцам поклон…
Полюшко,
Что ж ты хотело?
Клятый вернули закон.

На поле Филька покоен —
Как же, евона взяла:
Щупает землю ногою,
Землю,
Что людям была

Радостью, родиной, болью,
В ней и восход и закат…
В бороздах крепкие колья,
Словно занозы, торчат.

Враз обескровились зори,
Криком хотелось кричать!..
Горькое плакало горе
В полюшке нашем опять.

Будто и не было детства.
Вот он —
Мужания срок.
Приняли дети в наследство
Мести нелегкий зарок.

В дружбу подпольную веря,
Мы в лопоухий бурьян
Ставили, словно на зверя,
Волчий на Фильку капкан.

И довелось посмеяться:
Фильке раздроблена кость.
Но матерям отдуваться
За малолеток пришлось.

Поняли:
Волчьи капканы
Надо сберечь про запас.
Слово с тех пор
  «партизаны»
Стало священным для нас.

В пади Сорокина бора,
В топи Соколичьих мхов
Нас проводили просторы
Под переклик петухов.

Шли по родимому полю,
Взяв его силу и страсть,
Чтоб усмехаться от боли,
Чтобы без крика упасть.

Волю неслыханной болью
Мы закалили, как меч.
Ради родимого поля
Можно ли сердце беречь?

Можно ль тому удивляться,
Что мы вернулись опять?
Поле кричало нам: «Братцы!» —
Руки тянуло обнять…

В тот вечер холодный,
В тот вечер
Ты долго за ротою шла.
Как ворон, на скорбные плечи
Садилась чернющая мгла.

С бойцами усталыми рядом
Ты шла далеко за село
И вслед
Всепрощающим взглядом
Глядела, глядела светло.

Мы в ливни ходили стальные
И видели:
Рядом ты шла
По гневной великой России,
Спасала в минуты лихие
И совестью нашей была.

Бывает, пооблепит лень
Тягучей паутиною…
Тогда — как совесть —
Давний день
Встает с тропой лосиною,
С медвежьей Васькиной спиной —
И я за ней,
Как за стеной.
Ты мог послать на мост меня —
На страшное и вечное.
И все же сам
В разгар огня
Ушел тропой приречною.
Ушел,
Чтоб я остался жить:
Довоевать и долюбить.
Не знаю:
Дрался ль за двоих
В те годы горевые?
Но помню я,
Что болью
Стих
Обжег меня впервые.
С тех пор,
Василий, побратим,
В тяжелый час
И в светлый миг
Я помню тяжкие пути,
Что наперво душой постиг,
И твой последний,
Главный бой, —
Он стал мне клятвой
И судьбой!
Тот бой несу,
Что крест литой,
Как взрыв, в душе упрятанный,
Стал радостью и маетой, —
В крови,
Да незапятнанный.
Василий,
Он тебе под стать, —
Мне совесть по нему сверять!

С плеч избитых,
С израненных спин
Дула черных зрачков
Не сводили.
В ельник частый
За дальний овин
На расстрел партизан уводили.

Над землею
Кровавый восход,
Стыл над гумнами месяц глазастый.
Два мальчишки
В последний поход
Отправлялись по хрусткому насту.

Шли раздетые,
Шли босиком,
След багровый в снегу оставляли.
Их в деревне за каждым окном
Наши матери благословляли.

Сколько пролили женщины слез,
Пряча скорбные очи в косынки…
А у них
Даже в жгучий мороз
В потемневших глазах
Ни слезинки!

На висках седина —
Не беда:
Время
Знаком отличия метит
Тех, кто клятву великую дал
Быть за волю Отчизны
В ответе.

Потускнела заката медь,
Край передний во тьму погружен.
На дыбы привстал, как медведь,
У сожженной деревни клен.

Близко утро,
Но нам не до сна:
Пробегает мороз по спине.
Будто каменная,
Тишина
Надавила на плечи мне.

Ты поймешь меня, друг, всегда,
Сам окопную знал тишину,
Сам в минуту прожил года,
На войне ожидая войну.

Дорогие, да сколько ж вас
По российским бескрайним далям
Незабвенных своих провожали
В лихолетья набатный час?

…Вот ведь время-то как течет!
А давно ли, кажется, было!
Ничегошеньки не забыла,
Свято верила: мой придет!

А потом — извещенье:
«Андрей…»
Ох, как сердце твое кричало!..
Сколько ты ночей отмолчала,
Неприкаянной,
Сколько дней?