Владимир Сосюра - Стихотворения и поэмы

Вновь село. Как по синему трапу
солнце всходит над ширью полей.
Я в пальто и в фетровой шляпе,
здесь, где бегал я в свитке своей.

Здесь, где в неповторимое лето,
смуглый юноша, я повзрослел,
на завод уходил до рассвета
и пиджак вместо свитки надел.

Годы шли силуэтами станций,
что чернели на фоне огня.
И тогда остроглазым повстанцем
я пиджак на шинель променял…

Отгремели и зимы, и лета,
штык сменил я на перья, потом
я купил в церабкоопе штиблеты,
стал при шляпе ходить и в пальто.

Так я жизни заполнил анкету,
первый приз получил я в бою,
снова смуглым и нежным поэтом
над родным пепелищем стою.

И опять в переулок садами
мимо вербы прошел, через гать…
Ни сестре не придется, ни маме,
ни Серку меня нынче встречать.

Ни отца и ни брата не стало.
Под крестом они возле села.
Нашу хату беда разломала,
ту, что нашею и не была.

Щеки чуют, слеза набежала,
жжет глаза… Возвращаться пора.
Санитаркою юной скончалась
от пятнистого тифа сестра.

А другая — недавно, от рака.
Сколько пролил я слез над сестрой!
А Серко, ту глухую собаку,
пожалев, застрелил под горой.

Вот и стены знакомые школы,
и несется ко мне ребятня…
«Наш поэт, наш Сосюра!» — их голос
и глаза — как цветы для меня.

И меня за одежду поносят:
«Твой наряд не приносит добра…»
Строчки «Красной зимы» произносят,
критикует меня детвора.

Вышел старый учитель, при этом
разговор он со мною ведет:
«Я не знал, что мой школьник поэтом,
украинским поэтом взрастет…»

Закурил я цигарку, он тоже
закурил, и припомнилось нам,
как тайком я курил осторожно
и поглядывал по сторонам…

Я мечтал, что пойду в инженеры,
вон из грязи — на солнечный шлях…
Из рогатки стрелял и за перья
возле школы ходил на руках…

Попрощались. И дождик закрапал,
Я мечтал (быстро время прошло),
что в пальто я и в фетровой шляпе
вновь приеду в родное село.

Ах, мечты, дорогие, ребячьи,
как лицо за далеким окном…
Над селом небо серое плачет,
дым завода плывет над селом…

Что ж! Работать, вставая с рассветом!
Не вернуть проносящихся дней!
Я еще не заполнил анкету
неоконченной жизни моей.

Осенние цветы и думы.
Напев звенит в душе моей…
А ветер осени угрюмо
шумит и плачет меж ветвей.

Метнуло желтым и червонным,
и на земле всё улеглось.
Заметил я в стекле оконном
глаз синеву в тумане слез.

Вот так же желтым и червонным
мело с деревьев, как сквозь сон,
у станционного перрона
стоял военный эшелон.

Горнист сигналил над рекою,
осенний сад листву метнул,
когда прощались мы с тобою
под пушечный далекий гул.

Вагоны тронулись неспешно
с железным цоканьем колес,
и, полный боли безутешной,
твой крик пронзил меня насквозь.

Акации цветут. И в струях аромата
идут влюбленные… О, сколько счастья тут!
И я иду с толпой… Мечты мои — крылаты…
Акации цветут…

Акации цветут. Где рельсов параллели,
там полный счастья сад волнуется, шумит…
Ручей во тьме поет: лилюни, лю, нинели…
Опять моя душа предчувствием дрожит…

Я вижу блеск ручья и как деревья гнутся…
Там липы аромат — дыханье уст твоих.
Шальные соловьи там плачут и смеются,
и месяц слушает сребристый смех любви.

И поезда летят, украшены цветами…
В какой счастливый путь уносится вагон?
Кого они везут, гремя в ночи мостами,
кто станции в цвету считает из окон?

А утро!.. А лазурь!.. Туманы над рекою,
меняется в тонах, как музыка, заря…
Сегодня — день весны и праздник Днепростроя.
Мы — победители, глаза у нас горят…

Клокочет Днепрэльстан… и светятся турбины,
к дням коммунизма нас они с собой зовут.
Упала ночь весны на склоны, на долины,
в душе у каждого акации цветут.

Вон корабли: волну Славутича взрезая,
Они плывут, плывут — как уток важный строй…
Закованный гигант покорен легкой стае,
и музыка летит над блещущей рекой…