Юрий Уваров - Ковернинские сосны

Хрустящий воздух розового цвета.
В березняке стеклянная заря.
И только души звонниц отогреты
Чуть видимым дыханьем воронья.
Пока тропу под стенами Софии
Прокладывает увалень-рассвет,
Благословенны изморозь и иней
Сиятельным явлением на свет,
Сияющим сошествием на кровли,
Резным и резким сверком верховым…
Над Вологдой,
Как над большим подворьем,
Столбами небо подпирает дым.
Высокий купол северных морозов.
Классические формы января,
Где скрип ворот,
И узкий визг полозьев,
Как память детства,
Дворики хранят.
И я храню
И к сердцу принимаю
Сквозную сень карнизов навесных,
Румяный облик городских окраин,
Кустодиевский поскрип мостовых.
Но хочется поставить на ладонь
Весь городок
И протереть до блеска
(Пока заря не разожгла огонь),
И, все запомнив,
Возвратить на место,
Как матери — младенца в колыбель,
Как саженец — его судьбе древесной.
И, если можно,
Не дослушав песни,
Уйти,
То не сегодня,
Не теперь.

Весна моя!
Пора чуть слышных песен!
Твоих стволов прохладного свеченья
Касаюсь.
Да свершится облученье
Лучами сосен и молчаньем леса.

Почти за неделю до срока
На лед проступила вода.
Шурша прошлогодней осокой,
Гуляют грачи у пруда.

Еще не осели сугробы,
Но легкий парок над крыльцом
Как шепот над ухом:
Попробуй
Подставить под солнце лицо.

И вот уже веточки вербы —
Как бы продолженье лучей.
И не от такого ли неба
Оттенок на крыльях грачей!

Весь день
Петушиное пенье,
Весь день под окном толчея
Капели…
И сердца биенье
В такт сердцебиенью ручья.

Ручьи под снегами пробили дорогу,
Фонтанами в небо ударили струи
Стволов серебристых,
Сбегающих к Волге…
Останься на склонах
Настраивать струны
Березовых веток
И трав прошлогодних.
Для песен дана нам
Не эта весна ли!
Ты видишь:
Апрель — голодранец и плотник —
Наш старенький дом оплетает лесами
Капелей,
Пронизанных ветром и солнцем.

Есть радость испуга.
Иголка из рук —
Подобна летящей с карниза сосульке.
Последствие звука нежданного —
Звук
Падения на пол иголки и шпульки.

Вот так и замри с ослабевшей рукой.
Такой и запомнись. Впервые за зиму
Забывшая о рукодельной корзине,
Замри,
Как и я замирал над строкой.

Так полуулыбка,
Не зная зачем,
Вдруг высветит помолодевшие губы…
Сверкают пылинки в наклонном луче,
Как блики
На бронзовых горнах и трубах.

По улочке,
А там,
За поворотом,
Брандмауер в разводах сквозняка,
Где львиная головка на воротах
От инея как морда у щенка
Немыслимо загадочной породы.
И так
По узкой улочке
Туда,
Где влага и морозная погода
Связали шерстяные провода,
Как музыки классической оттенки
Связали нас порукой круговой.
Спеши!
Покуда свет люминесцентный
Сияет у тебя над головой,
Пока на парашютах снегопада
Повисли хлопья —
Бабочки почти.
Не говори…
Не обнимай…
Не надо…
Такой сегодня теплый снег летит.
И вновь.
Как в лифте,
В комнате без света,
Где наши тени объединены
Размеренным движеньем тишины
К земле
И от земли движеньем веток.
И вновь,
Как в лифте…
Молча у окна…
По восходящей…
До оцепененья…
Какой безумец властью облекал
Свиданий наших редкие мгновенья
Продлять до верхних этажей зимы,
Где раздраженье порождает вьюга.

Мы слишком безнадежно влюблены.
Мы слишком не подходим друг для друга.

Верховым огоньком
Пролетает пушистый зверек,
Что так щедро усеял
Сугробы чешуйками шишек.
Где-то булькнула капля,
Как будто в пустой пузырек
Из капельницы леса
Упало целебное «Тише…».
Как спокойное сердце,
Малиновый дятел стучит,
Снегириными ветками
Мягко качает орешник.
…Хвойной лапой меня
Осени,
Если вновь излечим
Тот недуг,
Что роднит
Человека,
Дупло
И скворечник.
Если имя ему —
Ожиданье того, кто придет…
И не важно гортани —
Звереныша петь или птицу.
Осени,
Как любовь
Осеняет весной перелет
Журавлиной,
Лебяжьей
Иль просто грачиной станицы.
Оседают сугробы.
Глухарь подметает тока,
На столешницах пней
Закипает весеннее сусло.
И уже не понять,
То лучи иль стволы сосняка,
Где и жить еще музам,
И что есть на свете — Искусство.