Ринат Валиуллин - Варварство

Успокойтесь, организмы из мяса,
оценивая ваши продажность и купечество.
Мне ли за бедность букв извиняться,
я перестал язвить и кусать языком человечество.

Рассаду тёпленьких слов
высажу на подоконник,
чем бы вы ни занимались,
получите их мысленно или бандеролью,
напомните только адрес.

Сладеньких стишков накрапаю
на могилку чувств,
чтобы лежалось мягче.
Со временем из вашего сердца прорастёт
мраморный бюст
и сухо заплачет.

Языком вылижу тротуары,
лишь бы стало на душе чище,
вспотела кровля, включились ударные,
шёл дождь, я по городу, как по земле днищу.

Вырванные глаза оставляю на каждом здании,
выдохом согреваю осень, сердце
мне поручило задание
выветриться и куда-нибудь деться.

В челюсти набережной блёкнут
плотным забором зубов – дома,
губы, вывалились ступенями, мокнут
в речке, как выгнанные в речь слова.

Что мы говорим не так, делаем,
что погоду выворачивает,
паршивее настроения,
пиная впереди, себя, часть от целого
до полного саморазрушения.

Что-то не клеится,
меняйте мировоззрение, как микросхему,
не в окна выпадайте Билл Гейтса,
идите сквозь стену.

Если не сердце стучится,
а бессердечие,
за границей ищите
любовь к своему отечеству.

Корыстью не лапайте чувства,
останутся отпечатки,
стяните с лица искусственную
кожу – оно в перчатке.

Ты вылепишь из меня статую
по образу и подобию,
которой никогда не стану,
из гипса фигуру матовую,
идеальную и способную.

Я не та женщина,
хоть и талантлив скульптор,
блёкнут зрачки от счастья,
в них белизна кромешная,
преданностью беспутная,

сказочна и холодна,
как зимою Дания.
Тебе не отвыкнуть от очарования леденящего?
Подожди, я принесу страдания
в обёртке из настоящего.

Чистосердечно к тебе обращаюсь
в стужу метели пыльной,
я не вернусь и не обещаю,
как не хотелось сильно.

Ты в голове,
платок русых прядей
и утончённость движений,
яркий пожар фонарей автострады,
нас облака не поженят.

Смех так беспечно сквозь белые зубы
прыгал по воздуху счастьем,
рифма скупа, метафоры скупы,
преданные отчасти.

Чистосердечно, с любовью, прощально
я бы хотел в глаза,
с инеем звёзды твои хрустальные,
много ещё сказать.

Из слов выделывается стихотворение,
из гордости гимн.
Убей меня за убийство времени,
если расточительным стану таким.

Не тот ли, кто истекает жалости кровью,
страданием человечным раним,
убей меня остротой тупою,
убей меня, если я стану таким.

Брошу окорок неподвижной души,
где плоть на него стала похожа,
убей меня, если я стану таким,
убей меня, даже если это безбожно.

Свет моих глаз в тебя, как в дым,
он пахнет морским прибоем, он шумный.
Убей меня, если я стану другим,
если я стану благоразумным.

Бесконечно одинока,
словно ранняя заря,
сверху падали жестоко,
больно сыпались слова.
Бледнолица, беззащитна,
но от этого изящней,
ты, далёкая от флирта,
полюбила, не иначе.
Бесконечно одинока,
и заря тебе не пара,
не знакомая с пороком,
отвратительным и старым.

Замена совести души поношенных механизмов,
обращайтесь, если тоскуете, как я тоскую.
Откройте глаза и ими слизывайте
страницы – я открыл мастерскую.

Усыпление любых видов чувств,
ликвидация пожаров сердца,
по необходимости в ваше низменное облачусь,
торчите на слове, как на инъекции.

Всем водки сегодня,
я буду читать,
закусывайте! Не стесняйтесь,
пусть слова разорвут мне Самсоном пасть
за творческое разгильдяйство.

Я верю примерно во что вы верите,
и это катастрофически отдаляет.
Пока моего голоса не угас сквозняк,
духоту выветривайте,
валяя то, что и я иногда валяю.

Не слушайте, не читайте – всё х….
Доверьтесь организма столице,
оно стучит, как подъезд – дверьмя,
входите… а за столом – интуиция.
Так мол и так, вот вам на изучение
моего внутреннего голоса ор,
помогите наладить общение,
мы заплатим, товарищ ЛОР.