Данте Алигьери - Божественная комедия. Рай

34. Как вследствие привычки натуральной
Вороны скачут стаею крылатой,
Чтобы согреться тем в час дня начальный,

37. А после – те умчатся без возврата,
Те возвратятся к месту отправленья,
А те на месте топчутся стократы;

40. В сияньях сих я видел то ж движенье,
Что вместе с тучей двигались сначала,
Пока не встал всяк над своей ступенью. [360]

43. И то из них, что ближе прочих стало,
Зарделось так, что обратив вниманье:
Вот как любовь тебя, я мнил, объяла!

46. Но та, чьей воли к речи иль молчанью
Я жду, была недвижима, и благо,
Что я молчал, хоть вопреки желанью.

49. Зане она, зря в Том, пред Кем все наго,
Страдание неведенья недугом
Побудила к решительному шагу.

52. И начал я: Не по моим заслугам,
Но ради той, которая несытый
Мой дух на круг возводит вслед за кругом,

53. Блаженный дух, в своем блаженстве скрытый,
Открой, прошу, чем ты ко мне так тесно
Приближен; и, молю, еще скажи ты,

58. Почто сей круг безмолвен и прелестной,
Святой мелодии лишен, – которой,
Проникнут сладостно весь край небесный? —

61. – Твой слух, – он молвил, – смертен как и взоры,
Затем то и улыбки свет рассеян,
Затем то и не слышны песен хоры;

64. И я к тебе спуститься вниз содеян, —
Чтобы тебе доставить праздник словом
И светом ярким, коим я одеян, —

67. Не большею любовью готовым:
Огонь любви сильнее там над твердью,
Как по лучам узнать возможно то вам.

70. Нет! вышнее (сам зришь ты) милосердье,
Что воле, миром правящей, угодно,
Служить всему вселяет в нас усердье. [361]—

73. – Я вижу, свет святой, любви свободной
Довольно, – я ответил, – в сей палате,
Чтоб быть слугою цели верховодной.

76. Но вот что свыше всех моих понятий:
Зачем тебя, а не кого другого,
Коснулося избранье благодати? —

79. Едва лишь я успел окончить слово,
Свет сделал центр изо своей средины,
Кружась быстрее жернова любого.

82. – В меня внедряется любви пучина, —
Любви внутренне действие вещало —
Пройдя сквозь ризу света ив едино

85. С моим прозреньем слившись, эта сила
Меня собой настолько возвышает,
Что зрю я сущность, что ее родила.

88. Отсель та радость, что во мне сияет,
И ясность та, с какой все мною зримо,
Во мне сиянья ясностью сияет.

91. Твои ж едва ль вопросы разрешимы
Хотя-бы зреньем в вышине надзвездной
Парящего всех выше серафима.

94. Зане они столь углубились в бездну
Решений вечных, что их доискаться
Очам созданий всяких бесполезно.

97. А час придет в мир бренный возвращаться, —
Там объясни, да к столь непостижимым
И страшным целям люди не стремятся.

100. Дух, здесь светящий, там явится дымом;
Что-ж может сделать смертный с бездной темной
И недоступной даже херувимам? —

103. На то пришел я в ужас столь огромный,
Что я с вопросом распростился прежним
И кто он? духа вопросил я скромно.

106. – Меж тем и этим краем прибережным
Твоей отчизны выси есть такие, [362]
Что молньям не подняться быстробежным.

109. Меж них есть холм, прозванием Катрия; [363]
У ног его есть скит святой, где строго
Уставы соблюдаются святые. —

112. Так он сказал и помолчав немного
Добавил третью речь скудно речивый
Огонь; Там я окреп в служеньи Богу.

115. И там, питаясь лишь плодом оливы,
Я жил, терпел и хлад и жар несносный,
Одним лишь созерцанием счастливый.

118. Тот скит, для нашей сферы плодоносный,
Теперь стал столь бесплоден, что я стану
Еще грозить измене сей поносной.

121. Я в мире прозван был Петр Дамиано, [364]
(А Петр Пеккатор жил у Приснодевы
В обители Равеннской) и не рано

124. Приял я плащ, направо и налево
Разданный меж столь недостойным людом
Во исполнение Господня гнева!

127. Апостол Петр на проповедь с Сосудом
Избранья бедный шел и босоногий,
И нет конца лишеньям их и худам!

130. Теперь от паствы просит пастырь строгий
Весть под руки его, подперши сзади
(Так он тяжел!), переставляя ноги.

133. Коня попоной кроют, в наряде
Суконном щеголяют два животных! —
О, долго-ль Божьей ждать еще пощаде!