Данте Алигьери - Божественная комедия. Рай

28. Я знаю, – Божья правда есть зерцало [316]
Не этой сферы лишь, но в вашей сфере
Она вам ведома без покрывала.

31. Вам ведомо самим, в коликой мере
Алкаю я, – пусть голос ваш излечит
Мне голода столь долгого потери. [317]—

34. Точь в точь, как, колпака лишившись, кречет
Вдруг охорашиваясь, встрепенется,
Бьет крыльями и взгляды в небо мечет,

37. To ж было и с орлом, что создается,
Из хвал Творцу; а внятны лишь те хвалы
Тем, кем та песнь хвалебная поется.

40. – До граней мира циркуль изначала
Раздвинувший, внедрив между рогаток
И тайного и явного не мало,

43. Не сообщил вселенной отпечаток,
Столь полный, коего не превзошло бы
Его же Слово, твари всей начаток; [318]

46. Что первый доказал гордец тот злобный,
Рассвета не дождавшийся, ни шагу
Дозреть еще верховней неспособный.

49. Для меньших тварей тщетнее отвага
Попыток дерзостных – обнять пучину
Само себя лишь мерящего Блага;

52. И что есть слабый разум персти сына?
Лишь луч и отблеск Существа, в Котором
Материал и первая причина.

55. Ему ли в глубь смотреть, когда с позором
Он, своего-ж источника не зная,
Стремится в большее проникнуть взоромъ?

58. В пределы вечной правды проникая,
Не дале видит разум ваш негодный,
Чем глаз ваш в синеве морской без края.

61. Он видит дно у берега свободно, [319]
Но в океане – труд напрасен, право;
А дно все ж есть, хоть скрыто в бездне водной

64. Нет света, кроме света Вечной Славы
Не меркнущего: прочее все – тьма,
Иль плоти тень, или ее отрава.

57. Вот, вскрыт покров от твоего ума,
Рождавшего мучительный вопрос,
И истина ясна тебе сама.

70. Ты говорил – коль скоро довелось
На Инде жить кому, и век не знал он
И не слыхал совсем, кто был Христос,

73. Меж тем всегда по правде поступал он
И в мере той, как смертному возможно
Без благодати, совершенным стал он, —

76. Погиб ли он без веры безнадёжно?
Его ль вина, что кар он не избавлен?
Или Господня правда судит ложно? [320]

79. Но кто ж ты, кто так высоко поставлен,
Чтобы взглядом на сто миль судить кичливо,
Коль путь судьбы тебе лишь вмале явлен?

82. Конечно тот, кто ищет кропотливо, [321]
Мог сомневаться; но ему Писанье
Все удалит сомнения и дива.

85. Скоты земли! Ум грубый! Ведь желанье
Первичное всегда с собой согласно,
Само себе служа лишь только гранью.

88. Что с ним едино – право и прекрасно.
Родившаяся от него ж сначала
Земная тварь судить его не властна [322]—

91. Как самка аиста, что напитала
Птенца, и как наевшийся до сыта
На мать свою взирает птенчик малый —

94. Так стал и я и знак тот знаменитый,
Чьи крылья многих думою совместной
И приподняты были и открыты. [323]

97. И пел тот знак: «Таков закон небесный,
В божественном являющийся праве,
Для вас, ничтожных смертных, неизвестный.

100. И пламень духа, почивая въяве [324]
Еще на знаке, данном благодатью
Небесной к наивящей Рима славе,

103. Мне вновь изрек: Сюда, в мои объятья
Не вшел никто, не веря в Иисуса,
Иль после мук Его иль до распятья.

106. Сколь много призывают Иисуса,
Но на суде Он место им укажет
Ничтожней, чем не знавшим Иисуса!

109. Суд Ееиоп тем христианам скажет, [325]
Когда последний день всех земнородных
К блаженству призовет или накажет.

112. Что скажет Перс о королях, нам сродных, [326]
Когда раскрыто узрит он писанье,
Где писано об их делах негодных?

115. Альбрехта узрят там одно деянье, [327]
О коем на проклятие осудит
Всю область Пражскую воспоминанье.

118. Подделка денег Францию принудит [328]
Сгореть от пожирающего срама
За власть того, чья смерть от вепря будет;

121. И гордость, Скоттов с Англами упрямо [329]
Ведущая в чужбину из за риску,
Явится нескрываемо и прямо!

124. Испанец! Явен там разврат твой низкий, [330]
И Чех, что был от храбрости вдали
И никогда ее не видел близко!

127. Хромец Ерусалимский! Там твои [331]
Чрез М означат гнусные пороки,
А добродетель выразится в I!