Альфред Жалинский - Избранные труды. Том 4. Правовое мышление и профессиональная деятельность юриста. Науковедческие проблемы правоведения

На первый план, разумеется, выходит трансформация социально-экономических процессов, о чем написано много и по-разному, изменение социальной психологии, рост катастрофизма, растерянности, аномия права и проч.

При всех сложностях современной жизни резко, принципиально возросло число участников социального диалога в целом. Структура российского общества стала гораздо сложнее и в то же время прозрачнее, чем прежде. Возникло огромное количество новых социальных сил, так или иначе, явно или неявно влияющих на уголовную политику и уголовное правотворчество и правонарушение. Только для иллюстрации стоит указать на «лоббизм», который, собственно, существует всегда и везде, но профессионализируется лишь при росте потребности в нем. Обострилась полемика вокруг смертной казни, об условиях отбывания наказания в виде лишения свободы, о применении условного наказания, необходимой обороне, запрете наркотиков и т. п.

При этом, как и в иные переходные периоды, возникла серьезная поляризация мнений отдельных слоев общества по их содержанию, степени выраженности и готовности их отстаивать. Это может оказаться более важным, чем пресловутое расхождение доходов. Поэтому крайне соблазнительно, но и крайне опасно не слышать плохо артикулированные голоса тех или иных групп населения, не имеющих должных возможностей включаться в социальный диалог, равно как и отказывать в участии в этом диалоге многим гражданам страны, воля которых должна по Конституции РФ определять деятельность государства и содержание права.

Далее, решение задач в сфере уголовного права стало исключительно сложным как ввиду содержательного изменения социальных процессов, о чем часто пишут, так и ввиду накопления трудностей в функционировании уголовного права. Как система норм и практика их реализации, выраженная в досудебных окончательных и судебных решениях, уголовное право развивается преимущественно экстенсивно, причем в направлении усиления карательности. Правда, периодически предпринимаются попытки смягчения результатов репрессии путем амнистии и малоэффективных изменений уголовного закона.

Последствия применения уголовного закона: численность лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы, ее динамика, расходы с этим связанные, – хорошо известны.

Меньше обращают внимания на то, что количество судимых лиц накапливается, а это автоматически снижает роль общей и частной превенции, которую и так недооценить трудно. Так или иначе, сложившаяся ситуация объективно трудно переносится экономически и социально, она подрывает благополучие страны. В лучшем случае это не вызывает явных, громких возражений у населения, но недовольство общественных структур или чувствующих себя исключенными из процессов обсуждения уголовно-политических решений граждан постепенно нарастает, причем, не всегда важно, что именно оказывается объектом этого недовольства. Это должно быть проговорено в дискурсе. Приходится искать новые способы оценок и договариваться о выработке более рациональных решений. А это путь действительно трудный.

Наконец, дискурс крайне слабо обеспечен информацией, необходимой для обсуждения актуальных уголовно-правовых проблем. То, что именуется уголовно-правовой наукой, далеко не всегда ею является. Эмпирическая база публикаций и выступлений крайне узка, чему способствует и практический отказ от публикации судебных решений. Исходные положения современных работ весьма различны, что правильно до известного предела, но нередко они не продуманы, не основаны на твердых убеждениях, что недопустимо, если речь идет о профессиональной деятельности, претендующей на статус научной.

К тому же здесь есть общая для правового дискурса проблема: самооценки уголовно-правовой науки в ее соотношении с иными способами дискурса, а именно религией, искусством, публицистикой, несформированными по определенным требованиям публикациями и проч. Сейчас, в новых условиях, трудно оценить претензии науки на способность выработки более правильных или единственно правильных суждений по сравнению с иными способами адаптации к окружающей действительности.

Именно по всем этим соображениям необходимо хотя бы ставить труднейшую практическую проблему развертывания социального, в данном случае уголовно-правового, дискурса, направленного на превращение людей в граждан и достижение действительно рациональных решений в широком смысле этого слова.