Альфред Жалинский - Избранные труды. Том 4. Правовое мышление и профессиональная деятельность юриста. Науковедческие проблемы правоведения

О состоянии уголовно-правовой науки (теоретическое ядро). Состояние науки может быть описано по параметру ее влияния на социальное развитие, в особенности на практику уголовно-правовой борьбы с преступностью, и по содержанию, т. е. суждениям о собственном объекте и предмете.

Кажется несомненным, что уголовно-правовая наука, так или иначе, определяет собой как этап уголовного правотворчества, так и этап применения уголовного закона, выполняя при этом и внутринаучные функции. Все профессионально работающие в данной сфере юристы получили исходную информацию из уст субъектов уголовно-правовых исследований и из написанных ими работ. Любое отрицание роли уголовно-правовой науки – это кокетство.

За этими элементами предмета «скрываются» явления, образующие предмет и основу уголовно-правового поведения. Они включаются, вводятся в предмет уголовного права при его целостной и поэлементной разработке. Примером является деяние. Уголовно-правовая доктринальная модель деяния отражает законодательную норму о преступлении и, одновременно, реальные характеристики проявляющегося вовне отношения человека к окружающему миру.

Уровневый (двойной или тройной) подход к предмету уголовно-правовой науки принципиально важен. В любом компоненте существования уголовного закона в статике и динамике, при любом приеме работы с ним обязательно следует выявлять:

а) каким онтологически (по жизни) является регулируемое поведение;

б) как оно запрещено;

в) какие латентные связи и состояния возникли в результате наличного или предполагаемого запрета и, в частности, между нормами, нормой и субъектами, чье поведение регулируется, нормами и субъектами применения уголовного закона, нормами и третьими лицами.

Это видно буквально на любом примере. Возьмем вызывающую споры, как нам кажется по недоразумению, так называемую оценочную теорию вины в ее соотношении с так называемой психологической теорией вины. Здесь рассматриваются:

а) процессы, происходящие в психике личности, т. е. реальные явления и устанавливаются их механизм, возможности, сбои и проч.;

б) предписания закона, который считает некоторое состояние этих процессов, но не процессы в целом, запрещенными;

в) связи, которые возникают между запретом и иными нормами (нормативные связи), нормами и субъектами (субъектные связи).

Возможно ли, в принципе, неосторожное изъятие чужой вещи с целью ее использования как своей? Разумеется. Является ли это кражей? Конечно, нет. Здесь совершенно очевидна разница между тем, что происходит и что запрещается. Возможно ли точно так же подстрекательство, совершенное неосторожно? В обыденном смысле вполне возможно и это приписывают нередко авторам фильмов и проч. Но в уголовном законе такое вполне реальное психическое воздействие запретным не является.

Современные задачи науки уголовного права. Они отличаются по природе вещей от задач уголовного права как отрасли права, но также по природе вещей и определяются ими.

По своему положению наука уголовного права является частью политического, экономического и иного социального дискурса, т. е. она, если существует и поскольку существует, включается в процесс обсуждения многочисленных тем, связанных с выбором средств государственно-карательного воздействия на негативное (признанное негативным) поведение и его субъектов.

Специфика науки состоит в ее направленности на объект и цели, профессионализме субъектов информационного процесса и по идее в определенной нейтральности, которая в то же время означает и регулятивную слабость института науки и ее влияния на реальное поведение.

В этих условиях общими задачами науки являются:

а) получение новой информации, которая могла бы отвечать некоторым стандартам;

б) верификация информации, соотносимой с уголовным правом;

в) формирование экспертных характеристик;

г) участие в обсуждении с целью гарантии учета и соблюдения стандартов принятия решений в данной сфере.

Указание на эти задачи могло бы быть признано банальным. Однако есть три соображения, которые обязывают все же обсуждать эту проблему. Прежде всего, фактически механизм, который традиционно именуется наукой уголовного права, на наш взгляд, выполняет в основном только комментаторскую функцию. Далее, прежний авторитет науки подвергается ныне сомнению и нуждается в оценке с новых позиций. Наконец, собственно в уголовно-правовой литературе они, т. е. указанные выше задачи, не проявлены или почти не проявлены.