Михаил Антонов - Право и общество в концепции Георгия Давидовича Гурвича

Демократия и право суть две стороны одного и того же явления. Без права нет демократии. Если есть будущность у права, то она есть и у демократии. Если демократии суждено погибнуть, то это означало бы величайшее ущербление правовой идеи, величайший регресс влияния права в общественной жизни в пользу низших стихий. Демократия может спокойно взирать вперед. Ее судьбы суть судьбы культурного человека, не могущего развиваться вне правовых гарантий. Закат демократии равносилен закату культуры и общей деградации. Здесь нужно выбирать. Предрекать гибель демократии значит ожидать близкую смерть всей человеческой культуры. Если же верить в ее дальнейшую жизнь и развитие, логически необходимо признавать и верить в будущность демократии.

Предыдущее имело целью уяснить, каковы общие основы и потенции демократии. Мы пытались доказать, что идеологическая структура демократии такова, что она не может не иметь будущности. Теперь естественно поставить вопрос, в чем эта будущность, в каком направлении развиваются дальнейшие пути демократии. Мы все время настаивали на различии между сущностью демократии и формами ее исторического воплощения, постоянно подчеркивая, что демократия есть подвижное равновесие между ее тремя конститутивными элементами. На очереди вопрос, в каком направлении перемещается ныне этот подвижный демократический синтез.

Здесь прежде всего чрезвычайно важно восстать против одного очень распространенного предрассудка, в значительной степени обусловливающего все нападки на демократию со стороны юристов и историков. Когда демократию обвиняют за ее централизм и стремление к всекомпетентности политического представительства, когда из неспособности государственной организации справиться со всеми задачами, которые она на себя берет, выводят оскудение и бессилие демократии, совершают одно очень существенное смешение: произвольно ограничивают область действия демократии одной лишь политической областью и делают затем демократию ответственной за недочеты этатизма – непомерного преобладания государственной организации, получившей со времени монархического абсолютизма преувеличенное значение в правовой и социальной жизни. Но где доказано, что демократия есть принцип исключительно политической организации? Действительно ли демократия повинна в чрезмерном усилении государства за счет общества?

Мы дали такое описание демократии, которое применимо к любой общественной организации, к любой группе заинтересованных. В принципе демократии нет ничего специфически политического. Самоуправляющаяся на началах равенства и свободы соборность реализуема всюду, где имеются объединения людей. Она может служить организационным принципом общества в такой же степени, как и государства, и она исторически уже прилагалась, например, к церковному строю (индепендентские секты и т. д.). В наше время демократия завоевывает все новые области общественной жизни. Она проникает внутрь хозяйственных предприятий. Она приводит к ограничению произвольной власти хозяев на фабриках представительством от рабочих. Она осуществляется внутри каждого профессионального союза и каждого кооператива и в их объединениях. Она вызывает к жизни новые органы чисто экономического самоуправления, вроде немецкого Reichswirtschaftsrat’a [Государственного экономического совета. – нем.] и французского Conseil National Economique [Национального экономического совета. – фр.]. Со всех сторон говорят о демократии производителей и потребителей, об «индустриальной демократии» наряду с демократией политической. «Экономическое общество» – хозяйство становится особой областью применения демократических идей. Идея хозяйственного парламента, построенного на непосредственном представительстве заинтересованных сторон (производителей, потребителей, руководителей хозяйственного предприятия), разбитых по отдельным отраслям индустрии и по профессиям, носится в воздухе. Демократия начинает организовывать общество на началах права, подобно тому, как она некогда организовала на тех же началах государство. Последовательное развитие демократии приводит к тому, что нарушенное в эпоху нового времени равновесие между государством и обществом начинает восстанавливаться в пользу общества. Универсальность и многопланность демократии проявляется не только в начавшемся процессе демократизации хозяйства. Наряду с хозяйственной демократией все более четко обозначается зарождение международной демократии. Политическая демократия, изнутри уравновешиваемая демократией хозяйственной, вовне все более ограничивается и поддерживается демократией международной. Международное общение и международная организация – чем ярче сознают себя особой, независимой от отдельной государственной воли правовой областью, тем более они тяготеют к демократической организации. Лига Наций при всех своих современных органических недочетах есть первый шаг в этом направлении. План децентрализации Лиги Наций по географическим континентам в целях уравнения больших государств и малых при конституировании центрального органа Лиги есть дальнейший шаг в сторону международной демократии. Наконец, наряду с нарастанием хозяйственной и международной демократии, нельзя не отметить еще созданной мирными договорами демократии национально-культурных меньшинств, представляющей особую, отличную от политической форму демократии.