Рауль Джинджолия - Унификация оценочных признаков при квалификации преступлений против личности

Кроме того, в Особенной части УК РФ законодатель не предусмотрел специальной нормы, конкретизирующей ответственность за создание и руководство организованной группой, а также за участие в ней. Такая норма действует лишь в отношении организаторов, руководителей и участников преступного сообщества (ст. 210 УК РФ), и в этой связи положения ч. 5 ст. 35 УК РФ частично «повисают в воздухе», а решение вопроса происходит по усмотрению суда [106] Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации /Отв. ред. Ю.И. Скуратов, В.М. Лебедев. — С. 801. .

Многие иные, связанные, в частности, с групповыми преступлениями уголовно-правовые понятия, которыми оперирует законодатель в Общей части УК РФ, также имеют оценочный характер. Например, согласно ст. 21 УК не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения им общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости. Однако УК указывает только на невменяемость и не содержит определения вменяемости. Психическое состояние данного лица определяется судом с учетом соответствующего заключения судебно-психиатрической экспертизы, которое не является для суда обязательным, а рассматривается и оценивается правоприменителем наряду с другими доказательствами по делу по своему внутреннему убеждению.

«Если виновный прибегал к помощи заведомо невменяемого или малолетнего, то, несмотря на внешнее наличие группы лиц, на появление облегчающего преступление условия, на восприятие потерпевшего и т.д., нельзя говорить о квалифицированном виде преступления из-за реального отсутствия черт, характеризующих группу лиц, определяющих ее качественные особенности, уголовно-правовой статус», — совершенно обоснованно писал Л.Л. Кругликов [107] Кругликов Л.Л. Группа лиц как квалифицирующее обстоятельство //Совершенствование уголовного законодательства и практика его применения: Межвуз. сб. Красноярск, 1989. — С.127 .

Тем не менее, в Постановлении № 1048 п. 2000 и № 740 п. 99 Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда РФ утверждается, что «преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в ней участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном его совершении, независимо от того, что некоторые из участвовавших не были привлечены к уголовной ответственности в силу недостижения возраста уголовной ответственности или ввиду невменяемости» [108] Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001. № 8. — С. 18. . При этом возникает вполне закономерный вопрос: кого же все-таки привлекать к уголовной ответственности за совершение преступления группой лиц по предварительному сговору, если все участвовавшие в ее составе лица не были привлечены к уголовной ответственности в силу недостижения возраста уголовной ответственности или невменяемости?

Процитированная выше трактовка уголовно-правового института соучастия вызывает недоумение. Во-первых, понятия «группа лиц», «группа лиц по предварительному сговору», «организованная группа» и «преступное сообщество (преступная организация)» даны в ст. 35 и рассматриваются в Общей части УК РФ исключительно в рамках института соучастия. Квалификация же содеянного, например, по п. «б» ч. 2 ст. 131 УК РФ, предполагает предварительную и обязательную констатацию факта совершения преступления в соучастии; при этом перечень видов соучастия и соучастников вполне конкретен, определен и не подлежит расширению.

Во-вторых, отсутствие признака «двумя или более лицами» полностью исключает соучастие. Поэтому при совершении преступления несколькими лицами, из которых только одно обладает признаками его субъекта, содеянное должно быть квалифицировано только как индивидуально совершенное преступление (включая и случаи так называемого «посредственного причинения»), но, отнюдь, не как уголовно наказуемое деяние, совершенное в соучастии.

В-третьих, рассматриваемая ситуация является одним из отголосков ранее существовавшей в отечественном праве проблемы более общего порядка: отграничения социального и уголовно-правового значения одного и того же явления, что выражалось в неоднозначном толковании таких понятий, как «множественность преступлений», «судимость», «рецидив» и т.п.

Очевидно, что совершение преступления несколькими лицами безотносительно уголовно-правового статуса последних, как правило, свидетельствует о более высокой степени общественной опасности содеянного явно выходящей за рамки отраженной в типовой санкции, сопровождающей основной состав «индивидуального» преступления. Выходом из сложившейся ситуации является, на наш взгляд, введение в ст. 35 Общей части УК РФ специально квалифицирующего признака — в виде примечания или дополнительного пункта, раскрывающего понятие «совершение преступления с участием лиц, неспособных нести уголовную ответственность».