В целом не возражая относительно такой трактовки термина «вред», мы, тем не менее, считаем целесообразным расширение границ этого понятия. Оно, по нашему мнению, должно применяться в качестве термина широкого пользования, обобщающего все виды материальных и моральных утрат от противоправных деяний, включая и охватываемые такими понятиями, как «ущерб», «урон», «потеря», «убыток», «упущенная выгода», «материальные издержки» и т.п. Предлагаемый подход соответствует и классическим представлениям о вреде как зримом и значимом результате (последствии) преступления. Так, Чезаре Беккария полагал, что «настоящим мерилом преступлений является вред, причиненный ими обществу» [335] Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. — С. 91.
. Одновременно он высказывал мнение о том, что «цель наказания... заключается не в чем ином, как в предупреждении новых деяний преступника, наносящих вред его согражданам, и в удержании других от подобных действий. Поэтому следует применять такие наказания и такие способы их использования, которые, будучи адекватны совершенному преступлению, производили бы наиболее сильное и наиболее длительное впечатление на души людей и не причиняли бы преступнику значительных физических страданий» [336] Там же. С. 106.
.
Здесь вполне очевидным представляется концептуальный подход к рассмотрению уголовно-правового института наказания как к системе принудительно осуществляемых государством и воплощенных в материально-финансовую форму мер компенсационного характера по устранению вредных последствий преступного деяния. По нашему мнению, именно институту принудительной компенсации вреда должно быть уделено приоритетное внимание в системе не только гражданского, но и уголовного права. Ранее мы уже высказывались по этому вопросу, предлагая при назначении наказания напрямую связывать размер и меру наказания как с необходимостью изоляции совершившего преступное деяние лица, так и с обязательностью полной компенсации им причиненного личности, обществу и государству вреда.
Например, за совершенное убийство виновный, кроме определенного срока лишения свободы, назначенного судом от имени и по поручению государства, должен, как представляется, в том числе и по завершению основного наказания, компенсировать семье потерпевшего материальный ущерб от потери кормильца, исходя из средних доходов жертвы и средней продолжительности жизни человека. Способами материальной компенсации могли бы быть: принудительные вычеты из его доходов, одним из вариантов обеспечения высокого уровня, которых могло бы стать предоставление работы, связанной с пребыванием в тяжелых или опасных условиях либо в отдаленных регионах; принудительное заключение контракта на использование органов и тканей убийцы после его естественной смерти или в результате исполнения смертного приговора с выплатой авансом или в рассрочку денежных средств семье потерпевшего. Однако никакая сумма предложенной денежной компенсации не может служить основанием для уменьшения или отказа от основной меры наказания за совершенное преступление; в равной мере компенсация вреда в материально-финансовой форме не может быть заменена дополнительным сроком лишения свободы или иной мерой наказания.
Несомненно, что, как и в случае с размерами ущерба, законодатель вправе упорядочить (в материально-финансовой форме) размеры вреда, в том числе и морального, и дифференцировать его в денежном эквиваленте. Однако при унификации оценочных категорий необходимо иметь в виду, что терминологическое совпадение оценочных понятий и признаков не всегда тождественно по содержанию. Как правило, такого рода «двойное» совпадение может иметь место лишь в близких по своему значению составах преступления, посягающих, как правило, на один объект: например, «вред здоровью» в ст. 111—115, 118, 119, 123, 124, 125 УК РФ. Очевидно, что попытки дать универсальное толкование оценочных категорий, используемых в различных статьях УК РФ, заведомо обречена на неудачу. Поэтому для установления содержания оценочных понятий и признаков большое значение имеет учет местонахождения последних в системе норм УК РФ и четкое представление о диапазоне использования того или иного понятия или признака оценочного характера.
Между тем, совершенно отказаться от использования такого приема, как «разъяснение терминов» на основании невозможности полной и окончательной унификации оценочных категорий, было бы, по меньшей мере, неразумно. Анализ действующего уголовного законодательства ясно показывает, что в УК РФ приводиться еще немало понятий и признаков с недостаточно конкретизированным содержанием, часть из которых используется для обозначения основных элементов состава преступления. Отсутствие единообразия в интерпретации оценочных понятий (даже с учетом ранее высказанных соображений о невозможности полного существенного совпадения при терминологическом тождестве) неизбежно влечет разночтения смысла таковых в ходе правоприменительной деятельности. Кроме того, необходимо иметь в виду, суть и значение ряда терминов (в том числе и оценочного характера) в уголовно-правовом понимании нередко существенно отличается от общепринятого (общеупотребительного) их толкования.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу