Александр Васильев - Суд присяжных - последний шанс Фемиды. Адвокат в процессе с присяжными - стратегия и тактика защиты

«…при постановке частных вопросов под №9, 12 председательствующему судье необходимо было указать, на что конкретно были направлены действия Нестерова при нанесении последним ударов потерпевшим Б. и С. (на лишение жизни, либо на причинение тяжкого вреда здоровью); в нарушение требований ст.339 УПК РФ судья сформулировал вопросы перед присяжными заседателями не в соответствии с версией защиты и без учета результатов судебного следствия».

В ответ на эту трогательную заботу прокурора о версии защиты, ВС РФ указал:

«Согласно ст.339 УПК РФ, перед присяжными заседателями не могут ставиться вопросы, требующие от них собственно юридической оценки при вынесении ими своего вердикта. Исходя из требований этого закона, председательствующий при формулировании вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, и не употреблял словосочетание направленность умысла, являющееся юридическим термином».

Из процитированного можно сделать вывод, что теоретически «обходной маневр» должен был заключаться в формулировании вопросов таким образом, чтобы избежать юридического термина «направленность умысла», который и вызвал у ВС РФ праведный гнев.

19.4.6 Трактовка термина «факт» в решениях судов

В продолжение темы недопустимости постановки правовых вопросов перед присяжными заседателями, следует подробнее разобраться с такой правовой материей как «фактическая» и «юридическая» сторона дела. Читаем Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 12.03.2008 г. №20-о08—7сп. Здесь в качестве основания отмены приговора ВС РФ указал следующее:

«Формулировка дополнительного вопроса, поставленного по инициативе стороны защиты, содержала в том числе следующую фразу: «доказано ли, что описанные в первом вопросе действия совершил М.А., восприняв шедших в его направлении и входящих в комнату М.Р. и М.Э. как нападающих на него лиц и, обороняясь от них, избрал при этом неадекватные нападению формы и методы обороны».

Содержание данного вопроса свидетельствует, что в нем не были сформулированы иные, чем описаны во втором основном вопросе, а также в обвинительном заключении и поддержаны государственным обвинителем фактические обстоятельства производства осужденным выстрелов в М.Р. и М. Э. Сам подсудимый М.А. в судебном заседании пояснил о таких же, как и указано в обвинительном заключении, обстоятельствах производства выстрелов в потерпевших, а именно в тот момент, когда М.Р. и М.Э. зашли в комнату. Однако собственным действиям подсудимый дал иную оценку, отрицал умысел на убийство потерпевших, объясняя свои действия страхом перед ними. Между тем оценку этих утверждений подсудимого должен был сделать председательствующий на основании установленных присяжными заседателями фактических обстоятельств.

Однако председательствующий, сформулировав таким образом вопрос, предложил присяжным заседателям дать юридическую оценку действиям потерпевших как нападению на подсудимого и оценку действиям подсудимого как совершенным в ходе обороны от нападения потерпевших при превышении при этом пределов необходимой обороны. Такая формулировка вопроса привела к тому, что вывод о причинении подсудимым смерти потерпевшему М.Р. при превышении пределов необходимой обороны был сделан не председательствующим, исходя из установленных присяжными заседателями фактических обстоятельств, а самими присяжными заседателями».

Таким образом, намереваясь поставить частные вопросы, следует постараться, чтобы они не затрагивали процессуальной стороны проблемы, а касались только фактов, устанавливаемых присяжными. Здесь, конечно, можно задаться философским вопросом: а является ли намерение подсудимого или его оценка происходящего — фактом?

В Новой философской энциклопедии дается такое определение: Факт(лат. Factum — свершившееся) — термин, в широком смысле может выступать как синоним истины; событие или результат; реальное, а не вымышленное; конкретное и единичное в противоположность общему и абстрактному. (Новая философская энциклопедия / Ин-т философии РАН; Нац. обществ.-науч. фонд; Предс. научно-ред. Совета В. С. Стёпин, заместители предс.: А. А. Гусейнов, Г. Ю. Семигин, уч. секр. А. П. Огурцов. — 2-е изд., испр. и допол. — М.: Мысль, 2010. — ISBN 978-5-244-01115-9.)

В этом случае очевидно, что намерение подсудимого (умысел), если оно действительно имело место — является фактом, поскольку оно реально, конкретно и единично. Дело за малым — принудить судей руководствоваться «Философской энциклопедией», а не результатами собственных философских изысканий, столь же странными, сколь и тайными от остальных участников процесса…