Елена Гаряева: Правовое регулирование отношений, возникающих при помещении ценностей в банковскую ячейку. Монография

Исследование истории тех или иных явлений позволяет во многом определить их сущностное наполнение, индивидуализирующие признаки, проследить динамику развития. Рассмотрение института хранения ценностей в историческом плане обеспечивает нахождение его существенных характеристик, необходимых для адекватного восприятия в текущей системе гражданских правоотношений.

Становление сохранных операций в России имело ряд особенностей как в законодательном, так и в практическом плане. Формирование нормативного регулирования сохранных операций во многом связано с развитием института хранения в русском гражданском праве.

Впервые услуги хранения упоминаются еще в Русской правде (около XI в.). Хранение признавалось безвозмездной сделкой, «добрым делом», и для подтверждения хранения наличия свидетелей не требовалось. Однако в случае, если поклажедатель требовал больше того, что отдал на хранение, хранитель должен был дать присягу о том, что вернул поклажедателю все, что принимал на хранение. В тексте Русской правды встречаются и первые вкладные операции: «деньги в рост», «мед в настав», или «хлеб в присып» 18. Заключение подобного рода сделок требовало наличия свидетелей, подтверждавших среди прочего размер дохода поклажедателя от передачи имущества «в рост».

Соборное уложение 1649 г. 19достаточно четко определяло права и обязанности сторон сделки и уделяло особое внимание ответственности хранителя в случае утраты сданных на хранение вещей. Определяя наличие или отсутствие вины поклажепринимателя, нормативный акт исходил из сравнения уровня заботливости хранителя к своим собственным вещам и к вещам поклажедателя. Так, в случае если сданные на хранение вещи были утрачены при пожаре или украдены вместе с имуществом хранителя, вина последнего в утрате вещей поклажедателя отсутствовала. В случае утраты вещей только поклажедателя решение вопроса о вине и ответственности хранителя должен был принимать суд. Обеспечение сохранности имущества, сданного на хранение в запечатанном ящике, регулировалось отдельно. При утрате вещей, переданных в запечатанном ящике, а также наличии признаков вскрытия ящика, вина за пропажу имущества поклажедателя возлагалась на хранителя. Соборное уложение не располагало четким правилом для разрешения спора между хранителем и поклажедателем относительно содержимого запечатанного ящика и, как следствие, подтверждения факта пропажи конкретной вещи. Предполагалось, что спор решается разновидностью присяги – крестовым целованием.

В Своде законов Российской империи 20хранению была посвящена целая глава. Отдельным пунктом в данной главе был урегулирован вопрос об определении ответственности содержателя гостиницы при оказании сохранной услуги в отношении вещей постояльцев, в том числе в случае, если предмет, помещенный на сохранение, не известен владельцу гостиницы. Согласно правовой норме, основанием ответственности был факт помещения вещи в гостиницу или передача ее содержателю либо его служащим. Размер ответственности хранителя определялся исходя из стоимости утраченных вещей в трех случаях: если содержатель гостиницы отказывался от принятия вещи на хранение; в случае утраты вещей по вине служащих гостиницы; в случае утраты переданной на хранение вещи.

В проекте книги пятой Гражданского уложения Российской империи развитие института хранения было продолжено. В том числе был разработан свод правил об ответственности хранителя при передаче на сохранение вещей в запертое или запечатанное хранилище. Обязательным условием ответственности хранителя являлось повреждение замка, печати или самого хранилища по вине поклажепринимателя, так как обеспечение целостности запирающих устройств составляло предмет обязательства. Размер убытков поклажедателя определялся «судом сообразно заявлению поклажедателя, насколько оно по личному имущественному положению поклажедателя и по другим обстоятельствам представляется заслуживающим доверия» 21.

Несмотря на динамичное нормотворчество в области хранения в исторических документах, в Гражданском кодексе РСФСР 1922 г. 22договор хранения не получил специального регулирования. Однако отсутствие правового регулирования не мешало широкому распространению услуг хранения. Так, в период Отечественной войны 1941–1945 гг. судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда СССР указала на то, что «хотя Гражданский кодекс и не предусматривает договор хранения, но этот вид договора часто встречается в быту и, как всякий другой договор, должен регулироваться статьями Общей части раздела Гражданского кодекса об обязательствах, возникающих из договора (ст. 130–151 ГК)» 23. Другим примером из судебной практики данного периода является постановление Пленума Верховного Суда СССР от 15 апреля 1943 г. № 8/М/4/У «О порядке возмещения ущерба учреждениями, предприятиями и организациями за похищение, утрату или повреждение сданных им вещей» 24. Согласно выводам суда, подрядчик, помимо оказания бытовой услуги, должен был обеспечить сохранность сданных при оказании услуги вещей заказчика; в случае утраты имущества по вине подрядчика последний нес ответственность перед заказчиком в виде возмещения ущерба, принесенного утратой вещей. При определении ущерба следовало исходить из повышенных (коммерческих) цен государственной торговли с учетом износа, если иной порядок возмещения ущерба не был установлен специальными законами и постановлениями правительства. При этом обязанность доказать отсутствие вины лежала на подрядчике.