Рюрик Миньяр-Белоручев - Как стать переводчиком?

Последним «моим» военным министром был Д. Ф. Устинов. О нем я уже вспоминал. Это был человек, умеющий высоко ценить компетентность подчиненных и заботиться о них, но он одновременно был суров к тем из своего окружения, кто напоминал ему о регламентированном рабочем дне, о «положенном» отпуске и т. п. Никогда не отдыхавший подряд более недели, он был в своем кабинете и в 7 часов утра, и в 11 часов вечера и того же требовал от руководства советского Пентагона. Не надо забывать, что это был министр, прошедший в верхах власти страшную школу 30‑х — 40‑х годов, когда вся жизнь истеблишмента была подчинена распорядку дня одного человека в государстве, страх и, возможно, угрызения совести которого не давали ему уснуть до 4 часов утра.

По-видимому, нарисованная выше картина отношения советских руководителей к переводчикам не оставляет того мрачного впечатления об их культуре и нетерпимости к подданным, которое создано в головах наших юношей и девушек в связи с огульной критикой всего прошлого средствами массовой информации. Однако не надо забывать, что в любую эпоху политические деятели не были одеты в униформу. Среди них были и те, у кого руки оказались обагрены кровью своих верноподданных, были и свои Вышинские, образованные и достаточно начитанные люди, которые создавали имидж государства и маскировали темные дела системы. Кроме того, на верхних ступенях государственной иерархии в 60‑е — 70‑е годы все более явственно стали понимать цену высокого профессионализма и проводить различие между низкопоклонствующими бюрократами и специалистами, которым трудно найти замену. К тому же большинству руководителей нужны и те и другие.

В целом, заканчивая эту книгу и вспоминая свою работу на фоне дежурных молодежных фестивалей и страшных памятников из человеческих черепов кровавого режима Пол Пота, в общении с тонким и умным писателем-политиком Константином Симоновым и полным трагического героизма летчиком Маресьевым, между самовлюбленной надменностью Мао Цзэдуна и добротой и благожелательностью Хо Ши Мина, я могу с полным основанием сказать, что моя жизнь в переводе и в обучении переводу, глубокое познание этой профессии дали мне всё, что я имею сегодня в себе и вокруг себя.

Абзацно-фразовый перевод— упрощенный вид последовательного перевода, при котором текст переводится после прослушивания не целиком, а по фразам или абзацам.

Авторизованный перевод— перевод, получивший одобрение автора оригинального текста.

Адекватный перевод— воссоздание единства содержания и формы подлинника средствами другого языка. Адекватный перевод является целью художественного перевода. Вместо термина «адекватный перевод» иногда употребляют термин «полноценный перевод».

Адресат— лицо, которому предназначено сообщение, или коммуникант, получающий информацию. Вместо термина «адресат» употребляются также термины «получатель» и «реципиент».

Аналог— слово или словосочетание в переводном тексте, имеющее в данном контексте то же значение, что и неэквивалентное ему слово или словосочетание в исходном тексте.

Антонимический перевод— прием перевода, заключающийся в замене понятия, выраженного в подлиннике, противоположным ему понятием.

Ассоциативный символ— см. символ.

Аудирование— восприятие на слух и понимание устной речи.

Аудитория— коллективный адресат (включающий несколько человек). В переводе различают открытую, полузакрытую и закрытую аудиторию.

Безэквивалентная лексика— слова исходного текста, обозначающие национальные реалии, т. е. понятия, предметы, явления, не имеющие соответствий в языке перевода.

Билингв— лицо, владеющее двумя языками.

Билингвизм— знание двух языков. Различают естественный и искусственный билингвизм. При естественном билингвизме знание двух языков приобретается при постоянном пребывании в различных языковых средах. Например, немцы в России чаще всего говорили дома на немецком языке, а в школе, на работе, в общественной жизни — на русском. Различают также субординативный и координативный билингвизм.

Буквализм— ошибка переводчика, заключающаяся в передаче формальных или семантических компонентов слова, слова, словосочетания или фразы в ущерб смыслу или информации о структуре. Примеры: journal (фр.) — журнал (вместо «газета»), ich habe einen Bleistift (нем.) — я имею карандаш (вместо «у меня есть карандаш»).