Татьяна Ирмияева - Пространство свободы. Литературный дневник

Роман «Душевные смуты воспитанника Тёрлеса» написан гораздо раньше новелл – в 1902 году. Главный героя романа Тёрлес, воспитанник закрытого привилегированного учебного заведения показан в процессе духовного становления. Ключевой момент этого становления – коротко упоминаемая размолвка Тёрлеса с его первым другом аристократом Г. На этом эпизоде из жизни героя автор в какой-то момент заостряет внимание, говоря, что «он типичен для того, что готовилось тогда в Тёрлесе к дальнейшему развитию». И все-таки этот эпизод как будто слишком незначителен по сравнению с событийной насыщенностью повествования. Разрыв между друзьями произошел, по оценке самого Тёрлеса, из-за глупости, из-за религии: «…как бы независимо от Тёрлеса разум его неудержимо накинулся на принца. Обрушив на него иронию разумного человека, Тёрлес варварски развалил филигранную постройку, в которой привыкла жить эта душа, и они в гневе разошлись». Так легко, безо всякого сопротивления со стороны Тёрлеса из клетки на волю был выпущен сильный и неуправляемый зверь человеческой жестокой воли, и роман разворачивает перед читателем картину его разрушительных проявлений. Ничто не удержало Тёрлеса и двух его друзей от безобразного унижения воспитанника Базини. Никакие заповеди религии, морали и общественного долга не помешали им, словно никаких запретов и пределов никогда не существовало. Свидетелем чего становится читатель романа? Нравственного падения воспитанников? Но как будто и не было особой высоты, с которой они могли бы упасть. Морализирует ли автор, описывая страдания Базини? Но тот как будто и не страдает вовсе, а принимает все как должное, поскольку он воришка. Постепенно роман складывается в ошеломляющий портрет обывательского сознания, лишенного глубины из-за отсутствия серьезной духовной работы у всех его героев. Сентенции воспитанника Байнеберга о мистике индийского вероучения смехотворны, а попытки Тёрлеса постигнуть существо мнимых математических величин простым усилием школярского ума – неуклюжи.

После знакомства с творчеством Роберта Музиля приходишь к выводу, что в центре напряженного внимания этого писателя находилось не преодоленное и до настоящего времени зло: амбиции поверхностных представлений о мире и человеке при мещанской ограниченности души и происходящий из этого поразительный дефицит человечности. Так что вполне закономерным итогом творческого пути Музиля стало его забвение на родине. Литературное зеркало, в котором благопристойные современники писателя узнали себя, было ими с негодованием отвергнуто. Но то особенное качество человеческого подсознания, подмеченное Музилем еще на заре ХХ века, стало знаковым для этого столетия нравственных катастроф.

Р. М. Рильке и Г. Бенн. Поэты глубокого пессимизма и разочарования, отразившие кризисы европейского самосознания в ХХ веке, обусловленные двумя мировыми войнами. Если у Рильке еще присутствует надежда на возрождение человечности и красоты, а настроения черной меланхолии отнесены к субъективному переживанию, то у Бенна мрачные настроения носят объективный характер: сущностью человека является воля к разрушению. При этом люди склонны к определенному лицемерию, находя «разумные» объяснения проявлениям своей свирепости. Отсюда – тяжелая ирония поэта, его скрытая полемика с С. Кьеркегором, особенно в цикле «Неподвижные стихи». В Германии Г. Бенна называли поэтом «великой злости и гениального равнодушия».

Государственные законы не регламентируют отношения между людьми, в отличие от десяти заповедей. Но людям свойственно тщеславие, и они комментируют и разъясняют существо сказанного Богом – и с каждым словом все дальше и дальше от заповедей Его.

Писатель «изображает» с помощью языковых средств, которые, как известно, связаны с мышлением. Изображая способность мыслить, писатель создает образ героя. Выражение этой способности средствами языка достигается в дихотомии «образ рассказчика (анализ) – образ автора (синтез)». В каждом речевом факте она объективно присутствует. Стиль высказывания – это совокупность приемов представления материала действительности (образ рассказчика) и приемов осознания этого материала (образ автора). Писатель, всматриваясь в них, воссоздает внутренний мир героя. Читатель, воспринимая совокупность языковых средств этой системы, «считывает» образ героя как объективно существующую личность. Но и сам писатель – «говорит», поэтому его стиль также воплощен в общем плане литературного произведения как система «образ рассказчика – образ автора». Талантливый писатель умеет разложить языковые средства героев на целый спектр их ощущений и представлений. Создание литературного образа – это не описывание со стороны, а представление героя таким, каким он сам себя осознает (способность автора к перевоплощению, по терминологии академика В. В. Виноградова).