Александр Васильев - Игры в слова. Манипулятивные операции в текстах СМИ

Наряду с вышеописанными, в СМИ широко используются и другие вербально-манипулятивные приемы, внешне очень схожие с маскировкой реалий с помощью псевдоэвфемизации: функционально они также предназначены для придания высказываниям смысловой диффузности за счет введения в текст деликатно-щадящих не совсем и почти . Суть обозначаемых таким образом явлений вроде бы и не меняется, но они в сопровождении смягчающих обертонов оказываются полускрытыми неким коннотативным туманным флером.

Некоторые примеры: «Судя по данным Счетной Палаты, то, что происходило с начала “эпохи перемен”, т. е. с 1992 г. [в сфере операций с землей], было не совсем законным » [Вести. РТР. 11.06.07] – т. е. операции купли-продажи земли велись заведомо незаконно, о чем наверняка знали и продавцы (в лице госчиновников), и покупатели (вряд ли совершенно чуждые продавцам). [85]«Елена Яцык [адвокат убийцы] могла воспользоваться методами, которые, может, не совсем законны , но могли помочь подозреваемому» (мнение коллеги-адвоката) [Человек и закон. 1 канал. 22.05.08] – получается, что цель (или гонорар за ее достижение) настолько оправдывает средства, что юрист сознательно идет на нарушение закона, при этом получая гласное корпоративное одобрение своих преступных деяний.

« Не совсем честным на руку банкирам [когда сумма процентов по ссуде превышает сумму самого долга банку] пришлось доказывать свою правоту» [Утро России. РТР. 07.09.07]; по всей вероятности, они ее успешно доказали, иначе попросту не были бы банкирами (попутно заметим ошибку в употреблении фразеологизма, ср.: « нечист на руку – склонен к воровству, мошенничеству; плутоват, вороват» [Фразеологический словарь 1987: 279]; конечно, оговорка довольно интересна).

«При прокладке дороги были использованы не совсем качественные материалы» [Край. Енисей Регион. 12.04.10]: иначе говоря, вместо указанных в смете дорожного строительства материалов были использованы другие, более дешевые, но зато и низкокачественные; недаром (или не даром?) в Красноярске происходит перманентный ремонт одних и тех же дорог, оплачиваемый госбюджетными средствами.

«Владимир Ефременко собирал почти контрабандную роскошь – морские раковины» [Новости. 7 канал. 09.08.08]. При выезде из страны простодушный натуралист (а по совместительству – предприимчивый коммерсант) был задержан на таможне и арестован за попытку вывоза природных объектов, находящихся под охраной государства (и, кстати, бизнесмен об этом заранее знал)…

Подобная квазиэвфемизация становится всё более привычной, ср.: «Почему владельцы гаража действовали не совсем законно ?» [Новости. ТВК. 12.09.10]. «Светлана… помогала устраивать детей в детские сады не совсем законным способом» [Новости. ТВК. 07.04.11]. «Свои имена скрывает только мошенники или фирмы, которые действуют не совсем законно » (юрист – о т. н. коллекторах) [Доброе утро. 1 канал. 03.06.11]. «Иностранцы пытаются легализоваться в России не вполне законным способом» [Новости. 7 канал. 21.06.11] и мн. др.

В некотором отношении такие примеры близки чуть ли не пандемическому распространению как бы – этого вербального символа эпохи перемен, что позволяет говорить и о восприятии социумом реальности как чего-то фантомного, и о фантомизации его сознания (подробнее см. [Васильев 2003: 91–103]; [Васильев 2008: 90–91 и др. ]). Почти так же используются зачастую и рефлексивы (ср.: «3 октября – 15 лет так называемого расстрела парламента» [24. Ren-TV. 02.10.08] – то ли этого расстрела не было, то ли он заслуживает иного названия; см. [Васильев 2003: 212–220]). Впрочем, активное употребление подобных приемов объясняется еще и тем, что они в значительной степени позволяют говорящему снять с себя ответственность за содержание своих высказываний. Причем « не совсемзаконные решения» и « почтипреступные деяния», конечно же, как быснимают всякое подобие ответственности с тех, кто был в них уличен… Так трансформируется общественная мораль…

Весьма симптоматичен и символичен недавний пример очередного вербально-манипулятивного эксперимента над общественным сознанием, как и все подобные, круто замешенный на вере в магическую силу слова, – переименование российской милиции в полицию . Это еще одна стадия игры в слова, долженствующая свидетельствовать об окончательном разрыве нынешнего государственного устройства с советским прошлым и абсолютной необратимости перемен во всех сферах жизнедеятельности социума.