Елена Первушина - Думай, что говоришь

И все же, из скупых слов Максима Максимыча о Бэле нам ясно, почему он так привязался к ней и так переживал за нее.

А сам Максим Максимыч? Его описывает некий анонимный рассказчик, путешествующий по Кавказу с чемоданом, «который до половины был набит путевыми записками о Грузии». Он с первого взгляда замечает, что Максим Максимович здесь – не случайный человек, не новичок. Это должно стать ясно и читателю. Каким образом? Благодаря перечисленным Лермонтовым деталям:

«За нею (за телегой – Е.П.) шел ее хозяин, покуривая из маленькой кабардинской трубочки, обделанной в серебро . На нем был офицерский сюртук без эполет и черкесская мохнатая шапка . Он казался лет пятидесяти; смуглый цвет лица его показывал, что оно давно знакомо с закавказским солнцем, и преждевременно поседевшие усы не соответствовали его твердой походке и бодрому виду ».

Но вот перо в руках самого Печорина. И он описывает «свою Ундину» – ту самую девушки, подругу контрабандиста, что позже едва его не утопила:

«Она была далеко не красавица, но я имею свои предубеждения также и насчет красоты. В ней было много породы… порода в женщинах, как и в лошадях, великое дело; это открытие принадлежит Юной Франции. Она, то есть порода, а не Юная Франция, большею частью изобличается в поступи, в руках и ногах; особенно нос много значит. Правильный нос в России реже маленькой ножки. Моей певунье казалось не более восемнадцати лет. Необыкновенная гибкость ее стана, особенное, ей только свойственное наклонение головы, длинные русые волосы, какой-то золотистый отлив ее слегка загорелой кожи на шее и плечах и особенно правильный нос – все это было для меня обворожительно. Хотя в ее косвенных взглядах я читал что-то дикое и подозрительное, хотя в ее улыбке было что-то неопределенное, но такова сила предубеждений: правильный нос свел меня с ума; я вообразил, что нашел Гетеву Миньону, это причудливое создание его немецкого воображения, – и точно, между ими было много сходства: те же быстрые переходы от величайшего беспокойства к полной неподвижности, те же загадочные речи, те же прыжки, странные песни».

Стиль повествования сразу меняется. Максим Максимович пытается выразить, чем дорога ему Бэла. Рассказчик подмечает детали и делает выводы. Фраза: «Смуглый цвет лица его показывал, что оно давно знакомо с закавказским солнцем». Печорин предлагает нам третий тип рассказа. Он тоже говорит о том, какое впечатление произвела на него девушка, но – поверхностно. Большая часть абзаца посвящена рассуждениям о важности формы носа – для выявления той таинственной «породы», которая так привлекает его в женщинах. Что мы узнаем о таманке? Что она стройна, загорела и что у нее «правильный нос». Интересно, если бы Бэлу описывал Печорин, какой бы она перед нами предстала? Этого мы, увы, не узнаем. Зато нам известно, какой он видит княжну Мэри. Вот он поддразнивает Грушницкого:

«– Эта княжна Мери прехорошенькая, – сказал я ему. – У нее такие бархатные глаза – именно бархатные: я тебе советую присвоить это выражение, говоря об ее глазах; нижние и верхние ресницы так длинны, что лучи солнца не отражаются в ее зрачках . Я люблю эти глаза без блеска: они так мягки, они будто бы тебя гладят … Впрочем, кажется, в ее лице только и есть хорошего… А что, у нее зубы белы? Это очень важно! Жаль, что она не улыбнулась на твою пышную фразу».

Одна единственная деталь, но она запоминается всем, кто в средней школе читал «Героя нашего времени». И когда мы слышим имя «княжна Мэри», первое, что всплывает в нашей памяти – «бархатные глаза».

В «Фаталисте» же автор заставляет Печорина заняться «аналитическим описанием». Возможно, потому, что на этот раз речь пойдет о внешности не женщины, а мужчины. Он начинает с того, что «выдвигает тезис»:

«Наружность поручика Вулича отвечала вполне его характеру».

Потом приводит доказательства:

«Высокий рост и смуглый цвет лица, черные волосы, черные проницательные глаза, большой, но правильный нос, принадлежность его нации (Вулич – серб. – Е.П.), печальная и холодная улыбка, вечно блуждавшая на губах его».

Опять «правильный нос»! Но вот и вывод:

«– Все это будто согласовалось для того, чтоб придать ему вид существа особенного, не способного делиться мыслями и страстями с теми, которых судьба дала ему в товарищи».

В этой череде коротких портретов- зарисовок есть только одно исключение. Это портрет самого Печорина, каким его видит рассказчик в главе «Максим Максимыч». Здесь рассказчик снова прибегает к «аналитическому методу», делая выводы из каждой черты внешности и одежды своего героя и «получая в итоге» описание его характера: