Владимир Елистратов: Нейминг: искусство называть [учебное пособие]

Нейминг — слишком серьезный и ответственный предмет, чтобы начать говорить о нем сразу, «с колес». Здесь нужна преамбула. Без нее разговор окажется слишком суетливым и легковесным. Так что — потерпите.

Каждая эпоха считает, что она неповторима, уникальна. И хотя древнекитайский мыслитель Конфуций (Кун-цзы), как ему упорно приписывает традиция, говорил, что не дай Бог жить в эпоху перемен, тем не менее любое время в конечном счете ощущает себя именно таковым или, тяготясь стабильностью и застоем, хочет вырваться из них. А вырвавшись, ностальгирует по стабильности и застою. Этот круговорот инь-перемен и ян-застоев, собственно говоря, и составляет суть истории. Это давным-давно поняли на Востоке, прежде всего в Китае и Индии.

К этому частично пришел и Запад где-то к XIX в. Те же мысли о круговороте времен высказывались на Западе и раньше, но они не были замечены.

Если свести все богатейшее разнообразие философско-исторических взглядов, теорий, концепций и стихийных, так называемых наивных, мироощущений к основным глобальным типам-моделям, то их получится три. Дадим им условные названия.

Восточная модель. Все повторяется, все идет по кругу. История человечества сначала зарождается, затем развивается (улучшается) и, наконец, стареет (ухудшается) и умирает. Потом, после «смертной паузы», она возрождается вновь. Разумеется, по воле Высших Сил. И все начинается снова. И так до бесконечности. Как в древнекитайском мифе. Мир — большое озеро. На берегу сидит Божество (если хотите, Природа-Мать, Закон Вселенной и т. п.) и кидает камни в озеро. Кинуло камень — пошли круги. Сначала сильно, потом все медленнее, наконец, гладь озеро становится неподвижной. Тогда, после некоторого раздумья-«сна», Божество кидает новый камень — и все возобновляется. И так — вечно.

Ближневосточная, или Западно-восточная, модель. Все неуклонно ухудшается и приближается к концу. Сначала мир был хороший. Люди были большими, сильными, умными и добрыми (золотой век). Потом они стали меньше, слабее, глупее и злее (серебряный, медный, железный века). Когда-нибудь (очень скоро) наступит конец света. Например, у древних армян он назывался ачуч-пачуч. Люди к ачуч-пачучу станут совсем маленькими (плюс слабыми, тупыми и подлыми), они будут ростом буквально несколько сантиметров. И все — конец, Апокалипсис.

В философии иудаизма, христианства и ислама (все они вместе именуются авраамическими религиями по имени ветхозаветного Авраама, у мусульман — Ибрагима) есть отдельный самостоятельный раздел, называемый эсхатологией (наукой о конце света и Страшном суде).

Конечно, концепции «все идет по кругу» и «все ухудшается» имеют массу пересечений, гибридных форм и т. д. Индусы, например, тоже признают, что перед смертью-пралайей мир ухудшается. Раньше он стоял на четырех ногах-добродетелях и был устойчив, затем — на трех, двух и, наконец, на одной (сейчас он, кстати, на одной и стоит). То есть, чтобы временно умереть, он должен долго и печально ухудшаться.

С другой стороны, авраамисты ждут после Страшного суда и апокалипсиса прихода Мессии и тысячелетнего Царствия Его.

Но все-таки мироощущение того же индуиста или буддиста и мироощущение, к примеру, христианина принципиально различны. Они ставят акценты на разном. Первый — на повторении по кругу. Второй — на конце веков. И это задает основной тон восприятия жизни во всех ее проявлениях. Отношения к семье, обществу, языку, работе, отдыху… Забегая вперед, скажем — и к тому самому неймингу, о котором нам предстоит говорить. То есть к именам, говоря шире, к словам, к речи, к языку.

Наконец, Западная модель. Эта модель, надо сознаться, довольно странная. В XVII в. появилось слово «прогресс», за которым стояло совершенно новое, доселе невиданное восприятие мира. Прогресс подразумевает, что мир под неустанным воздействием человека неуклонно улучшается. В XVII–XVIII, а особенно в XIX в. впервые за долгие тысячелетия в результате технического развития и промышленной революции произошел радикальный переворот в отношениях человека и окружающей среды (Природы). Человек во многих сферах (конечно, далеко не во всех!) покорил природу, преодолел ее диктатуру. Человек в целом перестал бояться окружающего мира. Произошел и крупный демографический взрыв, т. е. население начало стремительно расти.