Владимир Елистратов - Неопавшие листья русского языка

А заодно и роскошная культура намеков, иносказаний, шуток — тонкости и ухищрения ни к чему там, где все можно сказать прямо.

Иными словами, примитивизация языка лишь следствие примитивизации общества, следствие неспособности культурной элиты выполнять свою извечную обязанность — отделять высокое от низкого, остроумное от вульгарного, утонченное от хамского. Перемешиванию «культурных» и «некультурных» слов всегда предшествует перемешивание культурных и некультурных слоев. А потому лечение языка нужно начинать с лечения общества. С возрождения национальной аристократии, то есть общественного слоя, одновременно культурного и влиятельного.

Культурных людей у нас вполне достаточно, однако они не составляют никакой организованной социальной силы. Так не объединиться ли им в Аристократическую партию? И тогда в борьбе за язык им очень пригодится знание анатомии слов, так интересно разобранных в «Русском тезаурусе» известного культуролога Владимира Елистратова.

Тезаурус — значит сокровищница. В русском языке есть «слова-сокровища», то есть главные слова, «слова-архетипы», «слова-архиконцепты».

Слова, они — как люди. Болеют, выздоравливают, опять болеют, снова выздоравливают, некоторые умирают. Это, конечно, метафора, а никакой не «биологический детерминизм».

И можно, выходит дело, заниматься диагностикой заболевших слов. Это нормально. Хотя «выписывать рецепты» гораздо сложнее, чем «диагностировать».

Мне бы хотелось предложить вашему вниманию серию коротких эссе о таких словах, которые мы с коллегами-лингвистами несколько лет назад «диагностировали» в рамках одного очень-очень солидного лингвистического проекта.

Кончено, эссе эти выполнены мною в несколько облегченном популяризованном варианте. Не только и не столько для лингвистов, сколько для всех людей, интересующихся судьбой родного языка. Тема-то, согласитесь, более чем серьезная.

Ведь мы говорим о Главных Словах нашего языка. Без которых у нас нет будущего.

Что такое «лечение» слов?

Лечатся, конечно, не сами слова, а люди, которые их употребляют. «Отче наш» лингвистов — это констатация того факта, что «язык» и «речь» — это разные субстанции. Язык — это система. Речь — реализация системы, болеет не язык, а речь людей, которые языком пользуются. Для сравнения: есть математика с ее незыблемым знанием, а есть ошибки в исчислении. Причем массовые. Так же и с языком — речью.

Предлагаемые вашему вниманию эссе, например, в адаптированном для детей виде давались школьникам как тренировочные тексты к ЕГЭ. Реакция была прекрасная. Дети явно полюбили эти слова. Увидели их как бы заново, открыли для себя вновь.

Далее начинается «игра в языковую политику». Удастся нам внедрить эти «диагностированные» слова в общегосударственный обиход — хорошо, нет — плохо.

Артель, которой более тысячи лет и которая до появления этого слова в русском языке называлась на Руси ватагой , — одна из древнейших форм русской общественно-экономической самоорганизации. Артели могли быть самые разные. Охотничьи, ремесленные, рыболовные и т. д. В принципе артель отличается от других объединений своими конкретными хозяйственными, экономическими целями. Основные условия создания артели: добровольность, взаимодоверие, равноправие и круговая порука.

Интересно, что Запад практически не знал института артели. Аналоги нашей «ватаги-артели» начинают возникать на Западе только в последние десятилетия.

Артель — это своего рода минимальная единица анархической (в исконном, платоновском смысле этого слова) экономики. Так сказать, антитеза «картеля». И вообще любой цеховой «корпоративности».

Это самоорганизация самая что ни на есть «демократическая». Любой может войти в артель и выйти из нее. Любой может избирать главу артели и быть избранным: «рядником», «усердником», «артельщиком», «кормщиком» и т. д.

Артель — это союз по «благодати» (на доверии, на честном слове), а не по «закону» (праву, юриспруденции). Политико-административный аналог артели — совет. Не случайно эти два слова взяли на вооружение большевики.

Артель и совет, а также отчасти в значительной степени крестьянская община — основные русские антиглобалистские институты, которые необходимо всячески развивать. В сакральной сфере «артели-общине-совету» соответствует «собор», «соборность». Артель в промышленности, община в сельском хозяйстве, совет в общественной жизни, собор в религии. И их полная взаимозаменяемость при необходимости. «Соборная артель». «Общинный совет». И т. д.