Олег Лекманов - «Жизнь прошла. А молодость длится…» Путеводитель по книге Ирины Одоевцевой «На берегах Невы»

С. 424– Когда вышла ее первая книга “Вечер”… – Я понял свою ошибку и горько раскаивался. – Сравните в записных книжка самой Ахматовой: “Что Н<���иколай> С<���тепанович> не любил мои ранние стихи – это правда. Да и за что их можно было любить! – Но когда 25 марта 1911 г. он вернулся из Адис-Абебы и я прочла ему то, что впоследствии стало называться «Вечер», он сразу сказал: «Ты – поэт, надо делать книгу»” (143, с. 251). К этому можно прибавить, что участие синдиков первого “Цеха поэтов” в составлении стихотворных книг членов объединения было нормой.

С. 424 Ведь всего триста экземпляров было отпечатано… – Тираж первой книги стихов Ахматовой действительно составлял 300 экз.

С. 425 Он раскрывает его и показывает мне репродукцию картины Ланкрэ – “Женщина с распущенными волосами в саду”. – Во всех изданиях НБН опечатка – Ланкрэ вместо “Лансере”. Речь здесь несомненно идет об авторе фронтисписа к “Вечеру” Евгении Евгеньевиче Лансере (1875–1946).

С. 425 На титульном листе… – “…Господи!” — О. удивительно точно запомнила текст инскрипта Ахматовой Гумилеву на “Вечере”, впервые напечатанный лишь в 2005 г.: “Коле Аня. «…Оттого, что я люблю тебя, Господи!»” (125, с. 116).

С. 425 Счастливых браков не бывает. Это еще Ларошфуко заметил. – Подразумевается следующий афоризм Ларошфуко: “Il y a de bons mariages, mais il n’y en a point de dе́licieux” (“Бывают успешные браки, но не бывает превосходных”) (444, с. 39).

С. 425 Я, как Толстой, думал, что такое счастье не может кончиться со смертью, что оно должно длиться вечно… – Сравните в газетной публикации фрагментов из НБН:

“Ну, конечно, он испытал безмерное счастье, когда Анна Андреевна согласилась стать его женой. Безмерное, даже изнурительное счастье.

– Такого счастья долго выдержать нельзя. Или сойдешь с ума или повесишься. Ах, как хорошо, как правильно Толстой описал это в <���«>Анне Карениной<���»>, – говорил Гумилев, – помните, как Левин бродит ночью по Москве? Помните голубя? Я испытывал все это только еще во сто, в тысячу раз сильнее и острее. И после свадьбы тоже думал, что «такое счастье не должно, не может кончиться со смертью»” (280, с. 6).

Гумилев (или О.?) подразумевает описание чувств счастливого Левина в ХV главке четвертой части “Анны Карениной”. Сравните в этой главке о голубе: “И что он видел тогда, того после уже он никогда не видал. В особенности дети, шедшие в школу, голуби сизые, слетевшие с крыши на тротуар, и сайки, посыпанные мукой, которые выставила невидимая рука, тронули его. Эти сайки, голуби и два мальчика были неземные существа. Все это случилось в одно время: мальчик подбежал к голубю и улыбаясь взглянул на Левина; голубь затрещал крыльями и отпорхнул, блестя на солнце между дрожащими в воздухе пылинками снега, а из окошка пахнуло духом печеного хлеба, и выставились сайки. Все это вместе было так необычайно хорошо, что Левин засмеялся и заплакал от радости” (372, т. 18, с. 424).

С. 425 Нет повести печальнее на свете, / Чем повесть о Ромео и Джульетте … – Устоявшийся в устной речи вариант финальных строк трагедии Шекспира в переводе Н.П. Грекова 1862 г. У Грекова: “Печальнее нет повести на свете, / Как повесть о Ромео и Джульетте” (414, с. 186). В газетной публикации фрагментов НБН Гумилев эти шекспировские строки не цитирует, но они выставлены О. эпиграфом ко всему отрывку (280, с. 6).

С. 426 Мне казалось, что раз мы женаты… – …в эту позорную, ненавистную мне игру. – Сличение книжного и газетного вариантов этого монолога Гумилева позволяет ясно увидеть, что если О. и запоминала суть высказываний героев своей будущей книги, то к точности в передаче конкретных слов она не стремилась. В газетной версии Гумилев говорил: “– Мне казалось, что раз мы навсегда соединились, ничто в мире уже не может нас разлучить. Я мечтал, что после первых восторгов наступит прекрасная, веселая, спокойная, домашняя жизнь. Стабилизированная раз навсегда. Для Анны же Андреевны брак был только этапом в наших отношениях, ничего в сущности не изменивший в них. Ей по-прежнему было необходимо вести со мной «любовную войну» с бурными объяснениями и не менее бурными примирениями. Ее любовь была динамична. Для нее «игра продолжалась», с проигрышами <���и> выигрышами, азартно и рискованно. Я после стольких мучений добился своей цели и теперь хотел спокойно наслаждаться так трудно доставшейся мне победой” (280, с. 6).