Олег Лекманов - «Жизнь прошла. А молодость длится…» Путеводитель по книге Ирины Одоевцевой «На берегах Невы»

С. 426 …“любовную войну” по Кнуту Гамсуну… – Подразумевается, в первую очередь, любовный поединок между Гланом и Эдвардой – героем и героиней повести норвежского писателя Кнута Гамсуна (Knut Hamsun, наст. имя Кнуд Педерсен (Knud Pedersen); 1859–1952) “Пан” (“Pan”) 1894 г. (Глан упоминается в “Поэме без героя” Ахматовой).

Здесь, пожалуй, будет уместно напомнить о необходимости осторожного использования НБН как фактического источника. В частности, именно комментируемый фрагмент послужил основой для анализа взаимоотношений Гумилева и Ахматовой в специальной статье о влиянии Гамсуна и Уайльда на “поведенческий текст” Гумилева (234, с. 35–39). Однако, как мы видим, само имя автора романа “Пан” возникло лишь в книжной версии НБН, что значительно компрометирует достоверность этого упоминания.

С. 426 Из города Киева… – …а колдунью… – См. текст этого стихотворения на с. 577–578.

С. 426 А она, правда, позже… – …А я была его женой… – О. без ошибок цитирует стихотворение Ахматовой о Гумилеве (23, с. 67), написанное, впрочем, не после рождения Льва Гумилева (в 1912 г.), а до – в 1910 г. Интересно, что в газетной публикации у О. было хронологически правильно: “…через полгода нашей совместной жизни, я писал, конечно – скорее в шутку. А все же… (следует текст стихотворения “Из логова змиева…”. – О.Л. ). А она тогда же писала обо мне… (следует текст стихотворения “Он любил три вещи на свете…”. – О.Л. )” (280, с. 6). Зато текст стихотворения Ахматовой в газетной публикации фрагментов НБН был процитирован неправильно:

(Там же)

Сомневаясь в точности цитирования этого стихотворения, О. в газетном варианте сделала к нему примечание: “Цитирую по памяти” (там же).

Отметим, что М.М. Кралин обнаружил аналогию к зачину стихотворения Ахматовой в следующих словах героя Кнута Гамсуна – Глана: “Я люблю три вещи… Я люблю грозу любви, которая приснилась мне однажды, люблю тебя и люблю этот клочок земли” (цит. по: 27, с. 315).

С. 427 И никогда, если бы она сама не потребовала, не развелся бы с ней. Никогда! Мне и в голову не приходило. – Здесь О. как будто прямо отвечает на претензию Ахматовой из ее записной книжки: “Почему нигде и никогда <���я> не прочла, что развод попросила я, когда Н<���иколай> С<���тепанович> приехал из-за границы в 1918 <���году>” (143, с. 251).

С. 427 Я всегда весело и празднично, с удовольствием возвращался к ней. – Сравните в газетной публикации фрагментов из НБН: “Но несмотря ни на что, Гумилев продолжал любить Анну Ахматову, хотя и иначе, но «может быть еще сильней». Конечно, как он сам признавался:

Он, как Блок, но без блоковского трагизма, а с веселой бездумностью считал, что поэту полагается:

Своим изменам он не придавал значения, они не шли в разрез с его «небесной любовью». Он вел напряженную активную жизнь. В первый же год после свадьбы он отправился в свое второе африканское путешествие, надолго покинув жену. Но он всегда возвращался к Ахматовой радостно, еще влюбленней” (280, с. 6).

С. 427 Придя домой, я по раз установленному ритуалу… – …бегать и гоняться друг за другом. – Намек на эту игру находим в концовке письма Гумилева Ахматовой от 16 июля 1915 г.: “Курры и гуси!” (123, т. 8, с. 189).

С. 427–428 Да, конечно, – продолжает он… – С ним она настоящая Анна Горенко – Горе. – В газетной публикации фрагментов из НБН Гумилев винился совсем в другом:

“– Теперь я вижу, что я был во многом виноват, даже, пожалуй, во всем виноват. – Как могла такая гордая, такая талантливая женщина согласиться на роль веселой птицы-певуньи, покорно ждущей своего мужа, думающей только о его уюте и покое, заранее прощая ему все его прегрешения. Ведь тогда уже началась ее слава. Но – и это меня страшно удивляло и даже немного задевало – она делала вид, что не замечает своей славы и принимала ее как должное. Одним словом – «попирала свою славу ногами». А я. Чего бы я не дал, чтобы добиться славы. Даже мог бы душу черту продать.