Авиация и Время 2012 01

Александр Котлобовский/ Киев, Игорь Сейдов/ Майкоп

Фото предоставили авторы

В мае-сентябре 1939 г. в Монголии, на берегах реки Халхин- Гол, шли ожесточенные бои между советско-монгольскими войсками и частями японской Квантунской армии. Упорные схватки земле и в небе привели к поражению японцев. Это побудило Токио заключить в апреле 1941 г. с СССР Договор о ненападении и в дальнейшем принять стратегическое решение о выборе направления и противника в грядущей войне. Как известно, возобладала точка зрения флотского командования, и японская военная машина обрушилась на южные моря против американцев. Северное направление было оставлено до «лучших» времен. Тем не менее, японские самолеты с маньчжурских и корейских аэродромов неоднократно нарушали советскую границу, порой вторгаясь в воздушное пространство СССР и союзной Монголии на глубину до двух десятков километров. Иногда это были провокации с целью проверки, как тогда говорили, «крепости наших границ», иногда японские летчики просто теряли ориентировку и оказывались в советском воздушном пространстве совершенно случайно. Но чаще всего они преднамеренно шли на нарушения, выполняя разведывательные полеты. Такие задания они осуществляли с завидным постоянством вплоть до краха империи Восходящего солнца. Так, с 1 октября 1939 г. по 16 октября 1940 г. было зарегистрировано 83 факта незаконного пересечения советских границ, а в 1941 -45 гг. произошло еще 433 подобного рода инцидента. Японцы залетали и одиночными машинами, и группами, и раз в день, и неоднократно (например, 5 февраля и 6 апреля 1940 г. — аж по 6 раз).

Нельзя сказать, что эта деятельность не встречала никакого противодействия. Так, самолеты, летавшие на малой высоте, время от времени обстреливали из стрелкового оружия пограничники (10 апреля, 7 и 23 июня 1940 г.). Правда, наносимый нарушителям вред был незначительным. На перехват разведчиков советское командование неоднократно поднимало истребители, но японцам часто удавалось уходить. Например, лишь в 1940 г. неудачные попытки пресечения полетов нарушителей отмечены 18 и 23 мая, 7 и 23 июня. Интересный факт: одно из нарушений произошло 7 декабря 1941 г., в день нападения на Пёрл-Харбор. Тогда границу в Приморье пересек одиночный самолет, опознанный как Р-97 (т. е. Ки-15). На его перехват были подняты три И-16, но, пока они набирали высоту, на которой летел японец, тот разогнался на снижении и ушел в сторону Маньчжурии.

Порой советской ПВО сопутствовал успех. Например, вечером 11 февраля 1940 г. одиночный Ки-15 нарушил границу в районе г. Спасск, но прожектористы тут же поймали его лучами. В 19.57 полуослепленный летчик совершил вынужденную посадку на советской стороне Амура. При этом самолет зацепил колесами высокий берег, клюнул носом, искорежил винт, носовую часть, а при дальнейшем «пробеге» у него оторвались двигатель и консоли крыла. В кабине находился только один член экипажа — молодой летчик, который совершал, очевидно, тренировочный полет и заблудился. На его машине не обнаружили ни вооружения, ни фотооборудования. Обломки Ки-15 забрали для изучения специалисты 25-й авиабригады. Судьбу пилота нам проследить не удалось.

Серьезных успехов дальневосточники добились в июне 1941 г., сбив либо принудив к посадке три самолета-нарушителя. 5 июня на И-16 вылетел по тревоге летчик 168-го резервного ИАП мл. л-т И.В. Тимофеенко — в районе Хабаровска границу нарушил и вел фотографирование одного из укрепрайонов японский самолет, опознанный как разведчик типа Р-96 (по всей видимости, произошла ошибка идентификации: это был или Ки-15, либо, скорее всего, Р-98, он же Ки-36). Тимофеенко перехватил нарушителя и, как тот ни пытался уйти, догнал его и поначалу намеревался принудить к посадке — на дальневосточной границе также действовал пресловутый приказ «не поддаваться на провокации». Японский экипаж, естественно, не собирался «принуждаться» и уходил в сторону Маньчжурии. Советский летчик решил не дать нарушителю уйти и открыл огонь на поражение. У самой границы ему это удалось, и противник упал на советской территории. Японцы спаслись на парашютах и были захвачены на земле пограничниками.

По возвращении на аэродром Тимофеенко посадили на гауптвахту за нарушение упомянутого приказа. Однако вскоре доводы разума возымели верх: летчика освободили, а командующий ВВС Дальневосточного фронта Герой Советского Союза комкор А.С. Сенаторов наградил его золотыми именными часами. После начала Великой Отечественной войны Тимофеенко убыл на фронт. В июле 1944 г. он был удостоен звания Героя Советского Союза. К концу войны на его счету значились 21 лично сбитый самолет противника и 6 в группе.