Знание-сила, 2005 № 03 (933)

Апеллируя к прежним временам, скажу, что Петр Первый это понял, и думаю, что нынешние политики тоже поймут... Но и ученые должны продемонстрировать желание и готовность реагировать на те запросы, которые формулируют государство и общество в данный момент Отмечу, что происходящие вокруг этого вопроса процессы характерны нс только для нашей страны. Главное сегодня, на мой взгляд, сохранить конструктивный диалог по этим важным проблемам между сообществом ученых и властью.

— Что касается выработки государственных приоритетов, то, кажется, этот механизм начинает работать. А как вы и ваши коллеги вырабатываете критерии принятия решений?

— Нам сейчас, действительно, очень важно оценить, какие фундаментальные задачи институт может решать на самом высоком мировом уровне. У нас есть замечательный пример — Лаборатория ядерных реакций имени Г.Н. Флерова, которая демонстрирует умение сконцентрироваться на главных направлениях как в фундаментальных, так и в прикладных, и в образовательных областях. На счету у этой лаборатории открытие целого ряда новых сверхтяжелых элементов. Но это, слава Богу, далеко не единственный пример в нашем научном центре. Так, мировую славу Дубне принесли и приносят работы наших теоретиков по построению современной физики сильных взаимодействий — квантовой хромодинамики (научные школы Н.Н. Боголюбова, М.А. Маркова, Д. И. Блохинцева), открытия в области нейтринной физики (научная школа академика Б.М. Понтекорво), физики нейтронов и конденсированного состояния вещества (Д.И. Блохинцев, Ф.Л. Шапиро, И.М. Франк), релятивистской ядерной физики (А.М. Балдин), информационных технологий (М.Г. Мещеряков, Н.Н. Говорун), физики и техники ускорителей и их приложений (В.И. Векслер, В.П. Джелепов, В.П. Саранцев). На каждом из этих направлений важно понять, что самое интересное, что самое главное на сегодняшний день.

Один из основополагающих критериев, определяющих развитие центра в Дубне, — это международное сотрудничество. Именно этот фактор является панацеей от многих бед. И, кстати, единственным, на мой взгляд, реальным рецептом избавления от «утечки мозгов», особенно в отношении фундаментальных наук. В каких- то областях наш институт, и я не раз об этом говорил, играет роль своеобразного «кластерного» центра, который аккумулирует усилия небольших стран с ограниченными финансовыми возможностями, чтобы они могли на равных правах участвовать в мегапроектах. И подготовка, скажем, физиков высокого уровня, которые как лидеры могут работать в науке, эта функция института только возрастает. В центрах типа Европейской организации ядерных исследований (Женева), Национальной ускорительной лаборатории имени Ферми (США), Немецкого электронного синхротрона (Германия), где намечаются такие глобальные проекты, просто руки не доходят, чтобы заниматься подготовкой и воспитанием молодых физиков. А у нас это получается. ОИЯИ все больше становится своего рода «суперуниверситетом».

— С высоких трибун все чаще говорят об инновационной экономике, и даже появилось понятие инновационного развития науки. Какой смысл вы вкладываете в это понятие?

— Мне как-то пришлось участвовать в одном из собраний в Российской академии наук, и один очень уважаемый пожилой академик меня спросил, прослушав доклад президента РАН Ю.С. Осипова: «А все-таки, что такое инновационный подход, инновации?» Я в ответ пошутил, что, вообще говоря, никто толком не понимает до конца, что это такое. Но попросту для себя: это то, что мы раньше называли внедрением. Может быть, инновационное развитие звучит более мягко, чем внедрение, в последнем понятии есть что-то насильственное... Но в любом случае имеется в виду, что фундаментальная наука является неким плацдармом или, лучше сказать, благодатной почвой, на которой вырастают все эти приложения.

Собственно, в прежние времена в нашей стране наука была неким довеском к крупным ядерной и космической программам... И все было вроде бы хорошо. Но теперь ситуация изменилась, нет гонки вооружений, и общество уже более широко ставит вопрос: что может дать наука обществу? В результате наука в России должна начать вписываться в рыночную экономику.

— И вы можете привести конкретные примеры?

— Слава Богу, мы об этом, в общем-то, думали в предыдущие годы. У нас небольшой инновационный поясок уже возник. Тот же НПЦ «Аспект» — фирма, выигравшая российский тендер на производство контрольной аппаратуры для таможенных постов («Янтарь») на основе детекторов, разработанных в ОИЯИ. Тот же Исследовательский центр прикладной ядерной физики, который занимается разработкой, исследованием и производством ядерных мембран. Тот же Институт физико-технических проблем, который после развала СССР перебазировался из Риги «под крылышко» ОИЯ И. Тот же Научный центр прикладных исследований, решающий задачи применения ядерно-физических технологий в самых, казалось бы, далеких от нашей науки областях... Видите, как у нас много всего?