Знание-сила, 2006 № 02 (944)

Но еще более странные вещи происходят с последним критерием взрослости: отделением от родителей.

Вот что пишет об этом автор статьи об исследовании в бюллетене ФОМа «Доминанты» социолог Иван Климов:

«1. Около 60 процентов молодых, считающих себя взрослыми, живут вместе с родителями (отдельно — 39 процентов).

2. Также вместе с родителями живут более половины молодых, имеющих постоянный заработок (51 процент), имеющих возможность в месяц тратить по собственному усмотрению до 3 тыс. (61 процент) и более 3 тыс. (44 процента) рублей. В основном это люди, имеющие среднее специальное, среднее общее или высшее образование.

3. Среди юношей 19-24 лет половина (50 процентов) имеют постоянный и еще треть — эпизодический (30 процентов) заработок, примерно 65 процентов считают себя взрослыми, но при этом 79 процентов из них живут с родителями. Треть представителей этой группы (32 процента) полагают, что государство не знает о реальных проблемах молодежи, и более половины (56 процентов) склонны не доверять ему».

Разумеется, прежде всего вспомним об остроте жилищной проблемы, хоть как-то решенной только для старшего поколения, да и то весьма приблизительно: не все коммуналки до сих пор расселены. Скажем и о неразвитости рынка аренды жилья: снять маленькую квартирку, как это делают в обязательном порядке молодые люди на Западе, у нас не просто и часто слишком дорого.

Но признаем также, что норма эта: чувствуешь себя взрослым — отделяйся от родителей (или по-другому: хочешь чувствовать себя взрослым — отделяйся от родителей) — во многом осталась для нашей молодежи декларативной. Отделиться хочется, но не настолько, чтобы ради этого во многом себе отказать, взять лишнюю подработку, в конце концов, как это принято в западных странах, снимать вместе с другом/подругой «на паях».

И все-таки молодые действительно пошли куда дальше старших в усвоении и освоении норм и ценностей новой жизни. Скорее стать взрослыми. самостоятельными и свободными молодые люди хотят во все времена, но каждая эпоха диктует свои критерии взросления. О независимом источнике дохода, который используешь по собственному усмотрению, мечтали, наверное, и раньше — но то были чисто платонические мечты детей, которым до определенного возраста даже подрабатывать запрещалось законом. Да и семья использовала все свое влияние, чтобы заставить молодого человека учиться, а не работать, и учиться, не подрабатывая.

Старшие и сейчас уверены, что так было хорошо и правильно, потому что хорошо и правильно думать о высоком, оставаясь на финансовом попечении семьи. Старшие вообще склонны считать, что деньги мешают формированию идеалов и самосовершенствованию: они выросли в стране, где деньги действительно не имели особого значения, поскольку их было примерно одинаково у большинства, но не все при этом умели думать о высоком.

Не в традициях советской и даже российской классической, созданной традиционным российским обществом, культуры связывать презренный металл с возмужанием личности, с ее развитием. И это один из пунктов принципиального расхождения старшего поколения с молодежью: ведь для старших деньги — это всего лишь возможность выжить, а для молодых — средство обрести свободу и независимость, чтобы стать самим собой.

Может быть, частично и поэтому старшие, жалуясь на резкое падение уровня жизни в начале девяностых годов, зачастую не прилагали особых усилий, чтобы найти подработку, и предпочитали, вместо заботы об увеличении доходов, сокращать потребности. Может быть, и это имеют в виду молодые, коша, отделяя себя от старших поколений, говорят о том, что у них «другой менталитет» (И. Климов: «В ходе опроса, проведенного среди людей в возрасте от 14 до 30 лет, главными отличиями от старших поколений опрошенные называли иной менталитет (30 процентов); „Другое мировоззрение, миропонимание“ — из анкет).

Их менталитет, действительно, более современен, активен, динамичен. И у многих — вовсе не только на уровне деклараций.

Хотя декларации, между прочим, тоже много значат, становясь первым шагом к новым нормам и ценностям. Первым — и не всегда последним.

Интеллект изучают, измеряют, оценивают, но до сих пор не договорились, что это такое. По результатам тестов принимают в школу и на работу; одних людей и даже целые группы населения объявляют более "умными", чем другие. Неужели ответы на вопросы, придуманные психологами, действительно помогут отличить умных от глупых?